Трескаюсь, осыпаюсь, как краска с пола. И с потолка. Раскрась меня и сотри.
Больно ли то, что видишь меня бесполой… Мальчик ли, девочка зыркает изнутри
и ухмыляется грозно, придурковато, ногти грызет… тебе уже все равно.
Мне уже тоже. Привыкла ночами плакать
или стоять на улице под окном
дома кирпичного, в коем ты проживаешь. Я не ищу случайных ненужных встреч.

Ты провожаешь меня, будто
не провожаешь.
Веря, что это дело не стоит свеч.

Свечи горят в доме, в котором окнами служат твои глаза, как они чудны.
Я пробираюсь топями, да болотами, чтобы успеть до новой твоей чумы,
что не случается видеть в одной с любовью
лодке – ее убил бы холодный шторм.

Ты представляешь новые свои роли.
Я почему-то не прихожу в восторг.

Больно ли то, что губ твоих отпечатки жгут мою щеку левую, а не греют?
Буквы, что говоришь, для меня горчат и
чем-то неизлечимым во мне болеют.
Больно ли то, что ты обнимаешь скупо, словно сдираешь с тела вторую кожу,
я – нежеланна в списке твоих покупок…

да и в душе твоей нежеланна тоже.