Кроме Лилиан, в часовне было еще несколько американских
солдат, которые вскоре ушли. Она сидела на скамье, окутанная
светом, -- то была тончайшая и самая царственная ткань на
земле, ей хотелось снять с себя одежду, чтобы посмотреть, как
прозрачная парча струится по ее телу. То был водопад света, то
было опьянение, неподвластное земным законам, падение и в то же
время взлет. Ей казалось, что она дышит светом. Она
чувствовала, как эти синие, красные и желтые цвета растворяются
в ее крови и в ее легких, как будто ее телесная оболочка и
сознание -- то, что отделяло ее от окружающего мира, -- исчезли
и всю ее, подобно рентгеновским лучам, пронизывает свет, с той
лишь разницей, что рентген обнажает кости, а свет раскрывает ту
таинственную силу, которая заставляет биться сердце и
пульсировать кровь. То было великое утешение, она никогда не
забудет этот день, -- пусть ее жизнь, все, что ей еще предстоит
прожить, станет таким же, как этот зал, похожий на улей, полный
легчайшего меда -- лучей, пусть ее жизнь будет подобна свету
без тени, счастью без сожаления, горению без пепла.