На сколько безнадежно можно любить, чтобы спустить все на тормоза?Что по-настоящему раздражает меня в людях, так это то, с какой легкостью они могут прощать своих обидчиков. Презираю этот порок, и сама же его совершаю.Я замечала за собой злопамятство, но где оно, когда его так не хватает? Раскольников считал себя Наполеонам, а я считала себя железно леди.На практике как оказалось, мы оба не правы. Раскольников-псих, а я слабовольная дура.