Единственное, что меня беспокоит, единственное, о чем я сейчас могу, но не хочу думать: как ты там? Единственное, что причиняет мне боль и заставляет грызть ногти в темной комнате. Единственное, что отвлекает от самостановления и заложения начал успешной карьеры. Единственное, ради чего я могу сорваться посреди презентации и броситься к телефону на первый слог о человеке, висящем на линии, единственное, что заставляет меня задуматься о быстротечности времени за чашкой утреннего лате из кофе хауса, единственное, что заставляет отказываться от езды на трамвае, из-за боязни волны воспоминаний, с которой не смогу совладать, из-за твоего отражения в каждом грязном окне, из-за той песни в плейлисте, да, она все еще там. Как ты смог оставить меня здесь, в этом удушающем смоке, на этом богобоязненном пепелище наших отношений. Как смог уехать в страну дождей и гор, чая и свежего сыра, моря и фруктов, оставив меня на попечение бывалых друзей и меховых перчаток. Как я могу все еще оставаться здесь, как я могу все еще дышать после тех унижений и оскорблений, стыда и страха, любви и ненависти. Знаешь, верно, так даже лучше. И хорошо, что я не могу сейчас смотреть в твои зеленые глаза и терять равновесие, хорошо, что не могу перекатиться на твою еще теплую половину постели, не могу мыть за тобой тарелки и не могу есть твои фруктовые салаты по утрам. Хорошо, что мне не нужно больше сгорать в агонии перманентного подозрения и ревности. Хорошо, что больше не от кого скрывать слезы и больше некому говорить, что все хорошо, а при первом удобном случае запираться в туалете с приступоп истерики. Я не знаю, что из этого вышло бы, проживи мы так еще год. Как минимум год.

Мне 16 лет и мне нужен внутренний свет.