Сегодня в душе мне снова стало плохо. Глоток воздуха вдруг стал мне необходим гораздо больше, чем красный диплом, торт, зеленый чай и дружба с Олей. Необходим настолько, что я отдернула шторку, отделяющую душевую. Раньше я так не делала, мне было холодно от воздуха "за шторкой". И вот я, абсолютно голая, стояла, прижав к груди банное полотенце и думала о сексе. То есть не об очередной порнушке, или о том, кто меня возбуждает, или о БДСМ. Я думала о сексе, как о процессе. И о том, что он наполняет мозг эндорфинами. Это я узнала из книги. Должно быть, это очень классная штука.Оказывается, эндорфин это такой себе морфий, который организм вырабатывает сам для себя. Надо же, какой умный организм. Это я тоже узнала из книги. Книга называется "Одиночество в сети". Януша Вишневского.
Я думаю о сексе несмотря на то, что я нахожусь в том месте, где в принципе не следовало бы об этом думать. Вообще да, мне просто нужна порция эндорфина. Просто грамотный секс со взрослым, опытным человеком, который не будет для меня звездой с неба. Обожание никогда еще не приводило ни к чему хорошему. Если только это не платоническое, плотно граничащее с уважением и восхищением, чувство к тому, кого вы априори признаете на уровень выше себя, при этом не лелея надежд затащить его в постель и стать его сексуальной игрушкой. Но такое бывает редко. Поэтому не следует обожать сексуального партнера. Обожать вообще никого не следует. Просто каждому из нас требуется эндорфин. Некоторые умеют получать его его от других процессов. Например, когда я вижу своего профессора, я становлюсь ходящим эндорфином с ног до головы. И еще когда добиваюсь чего-то значительного, или получается то, чего я хотела.
Секс давно перестал ассоциироваться с любовью. Теперь он просто акт, наполняющий мозг эндорфином. Действие. Что-то вроде укола. Как больным раком колят морфий. Каждый из нас в каком-то роде болен раком. Метастазы неведомой заразы проникли глубоко в организм каждого. И когда-нибудь мы от этого сдохнем. Морально. Секс это просто морфий. Это кусочек теплоты, иллюзия близости во время ломки. Тело трепещет в чьих-то руках, а душа корчится от боли. Таков удел каждого, кто еще живет, а не превратился в городской планктон, падкие на дешевые побрякушки и гламурных людишек противоположного пола. Даже не всегда противоположного.
О, Господи, это все Ремарк!
Ремарк? Неужели Ремарк заставляет тебя, девочка, думать о взрослом женатом человеке? И свойственно ли тебе вообще думать? Если ты готова отдать ему все и даже больше. Господи, очнись, милая. Он не оценит. Ни Ремарка, ни твои слепые жертвы. Он ведь не знает, что учеба - это твой смысл жизни. И вот ты с готовностью ложишь этот смысл на алтарь псевдолюбви без будущего. Неужели секундное прикосновение к его пиджаку стало новым смыслом? Неужели так легко разбивается наработанная годами привычка быть отличницей? Она права. А.С. сто, нет, тысячу раз права! Не заметит он, что ковровая дорожка у его ног соткана из твоего сердца… Пройдет по ней и не заметит. Перешагнет. А, собственно, даже не перешагнет. Ему нечего перешагивать.
Нет, это решительно Ремарк…