Наверное, то с какой частотой я употребляю слово "истерика" в отношении "Отверженных" переходит все разумные границы. Но сегодня у меня и в правду случилась самая настоящая истерика. Пришлось даже валерьянку пить.

Да-да, я наконец осилила те злосчастные главы. Сначала Мабеф, потом Понин, Жан Прувер со своим "Да здравствует Республика" в плену и этот выстрел. Маленький мальчик с большим сердцем - Гаврош, мой маленький герой. Тут началась моя истерика. Я плакала в голос.

Речи Комбефера о "матерях, женщинах и детях" и Анжольраса о "светлом будущем" (тут оговорюсь меня задели слова про счастливый двадцатый век без войн и смертей, как же ошибался Гюго).

А потом в одном предложении погибают Фейи, Курфейрак, Легль, Жоли и "эгоист" Комбефер.

К сцене на втором этаже я уже была истощена. Мне было не до слёз. Я уже все выплакала. Я с совершенно холодным сердцем читала о настолько символичной смерти Анжольраса и Грантера.

Сейчас мне нужен перерыв в чтении. Хоть и осталось совсем чуть-чуть. Мне нужно просто успокоиться, чтобы продолжить. Друзья Азбуки, - определенно, мои герои. Смерть каждого из них была не глупой смертью на баррикадах, Каждый из них умер согласно своим взглядам, желаниям и мечтам. Каждым из них двигала любовь. У каждого разная. Но это абсолютно точно была любовь.