— Я очень люблю осенние пасмурные дни, — Сказал Ёжик. — Солнышко тускло светит, и так туманно — туманно…
— Спокойно, — сказал Медвежёнок.
— Ага. Будто всё остановилось и стоит.
Сегодня весь день, с самого утра на улице всё в молоке. 'И даже лапы не видно.'
Температура с отметки в +10 внезапно упала ниже нуля.
Зима пришла. Только вот снега мы так и не дождемся в этом Сайлент Хилле, а жаль.
«Я в реке, пускай река сама несёт меня», — решил Ёжик, как мог глубоко вздохнул, и его понесло вниз по течению.
Постепенно я начинаю понимать, что брожу в тумане не только по улицам Оксфорда..Но и по закаулкам собственной судьбы.
За следующую неделю мне нужно решить, что делать с собой и своей жизнью ближайшие три года.
И я всячески стараюсь убедить себя, что готова.
— Вот мы с тобой говорим, говорим, дни летят, а
мы с тобой все говорим.
— Говорим, — согласился Ежик.
— Месяца проходят, облака летят, деревья голенькие,
а мы все, беседуем.
— Беседуем.
— А потом все совсем пройдет, а мы с тобой вдвоем
только и останемся.
— Если бы!
— А что ж с нами станет?
— Мы тоже можем пролететь.
— Как птицы?
— Ага.
— А куда?
— К югу, — сказал Ежик.
Так и мы.
Ходим изо-дня в день по одному маршруту в Summertown (сегодня даже решили, что я-Ёжик, Алёна-медвежонок).
Сидим часами в Starbucks, дома или еще где-нибудь…
Пьем кофе или вот прямо сейчас чай…
Уютно..но как-то тревожно. Места себе не нахожу.
По вечерам Ёжик ходил к Медвежонку в гости.
Они усаживались на брёвнышке и, прихлёбывая чай, смотрели на звёздное небо.
И да, мы говорим, говорим, говорим. Везде, всегда, обо всем.
И кажется, всё устоялось в моей жизни сейчас. В двух моих жизнях…
Только вот куда нас снова занесет после?
А что если "эти птицы забыли дорогу на юг, ведь на юге давно их не ждут" ?
Я хочу туда, где меня ждут. Туда, где меня любят. Очень любят. Я знаю.
— Я обязательно, ты слышишь? Я обязательно, — сказал Медвежонок. Ежик
кивнул.
— Я обязательно приду к тебе, что бы ни случилось. Я буду возле тебя
всегда.
Ежик глядел на Медвежонка тихими глазами и молчал.
— Ну что ты молчишь?
— Я верю, — сказал Ежик.
Домой? Домой.
Часто задумываюсь, что не хочу больше ничего и никогда менять в своей жизни так кардинально.
Я иногда так устаю быть сильной. Очень.
И хоть я знаю, что ты рядом, чтобы ни случилось. Мне не хватает тебя. Катастрофически.
Ты всё чаще говоришь мне в трубку - "Зачем ты от меня уехала? "
И у меня внутри что-то умирает каждый раз. Обрывается и летит в пропасть. А потом…Бах!..И вдребезги.
Давай никуда не улетать, Ежик. Давай навсегда сидеть на нашем крыльце, а зимой — в доме, а весной — снова на крыльце, и летом — тоже.
Аппатия подкрадывается незаметно.
Словно одеялом накрывает. С головой.
Хочется спрятаться, чтобы тебя никто не видел и не слышал, словно в этом бескрайнем тумане.
Из тумана, как из форточки, выглянул Филин, ухнул: «Угу! У-гу-гу-гу-гу-гу!..» и растворился в тумане. «Псих», — подумал Ёжик.
И покой нам только снится.
И столько людей вокруг.
Ещё больше работы.
И грустить некогда, даже если очень-очень хочется.
Ведь кто если не мы.. Правильно, никто.
Мы теперь сами по себе.
«Если я не буду протирать звезды каждый вечер» — думал ежик — «они обязательно потускнеют…»