Она стремглав неслась вниз по лестнице, когда откуда-то сбоку выскочил человек, и она врезалась прямо в него. Железные пальцы стиснули ей запястье, не дав упасть, и хриплый низкий голос сказал:
– С этих ступенек падать долго, пташечка. Хочешь убить нас обоих?
Смех у него был, как пила по камню.
– Я верно угадал?

Пес.

– Нет, милорд, что вы. Прошу прощения.
Санса отвела глаза, но поздно: он видел ее лицо.
– Отпустите, вы делаете мне больно.
Она попыталась вырваться.
– А почему это пташечка Джоффа порхает по лестницам среди ночи?
Она не ответила, и он встряхнул ее.
– Где ты была?
– В богороще, милорд,
сказала она, не посмев солгать.
– Я молилась… за моего отца и за короля, чтобы с ним не случилось худого.
– Думаешь, я настолько пьян, что поверю тебе?
Пес отпустил ее. Он слегка покачивался, и полосы света падали на его жуткое обожженное лицо.
– Ты уже совсем женщина… личико, грудки, да и ростом стала выше… но ты всего лишь глупая маленькая пташка, да? Поешь песенки, которым тебя научили. Ну так спой и мне. Давай. Что-нибудь о рыцарях и прекрасных девах. Ты ведь любишь рыцарей, правда?
Он пугал ее.

– Настоящих, да, милорд.
– Настоящих,
передразнил он.
– Никакой я не милорд. Не больше, чем рыцарь. Как мне вбить это тебе в голову?