Ей часто хотелось вводить себе какие-то приятные звуки, вкалывать их, блокируя несмолкаемый визгливый шквал гомона, который у нее внутри взметывала обычная жизнь, протыкать этот галдеж чем-то успокаивающим и проталкивать эти звуки поглубже, где трепетная душа ее бродила взад-вперед в серой комнате по каменной плите, возбужденная, нескончаемо раздраженная, однако она жаждала услышать что-нибудь такое, от чего хотя бы на миг настанет покой.
