Безымянная слизеринка сидит на моем кожаном диване в прихожей, где сижу и я. У безымянной слизеринки снова откуда-то шрамы на запястьях. Она заметно потолстела. Она больше не так хороша, как раньше. Мне так жаль ее, некогда великолепную, вызывающую восторг и желание быть такой же восхитительной.
— Нас забудут, - говорит она, пуская сигаретный дым мне в лицо.
Я твержу ей о том, что у нее проблемы, что ей лучше уйти, что я не могу поддержать ее, потому что тогда я пойду ко дну сама. Я твержу безымянной девочке, что ее уже не спасти.
— Загляни в зеркало, дорогая, - вальяжно протягивает она, словно и не слыша моих слов.
Я встаю.
Зеркало.
Хэй, привет!
Там я вижу себя.
У меня порезаны запястья, я заметно растолстела и я больше не так хороша, как раньше.
— Что происходит?! - мой голос странно одиноко разлетается по дому.
Я оборачиваюсь к безымянной слизеринке, потому что хочу услышать ответ. Но на диване уже никто не сидит.
Сигарета в моей руке.
***
Тут я понимаю, что в доме никого нет.
Тут я понимаю, что, возможно, никого никогда и не было.