Я закрываю глаза, шумно втягиваю в себя воздух и опускаюсь в невидимую капсулу. Строгий голос лектора остаётся за тонким еле заметно матовым стеклом, пропускающим смутные обрывки фраз, словно тонкий слой воды.
Длинные зелёные бусы, которые я кручу в руках, чтобы пальцы не дрожали, по бусинке разлетаются вокруг меня, образуя причудливый хоровод маленьких планет. На каждой рождаются и умирают люди, по лугам, полные безмятежности, бегают грациозные лани и падают бомбы на мирные города. Каждая планета дышит, кружится, расцветает и увядает, сверкает и переливается огнями, постепенно превращаясь в холодный, покрытый прожилками кусочек камня. Я осторожно собираю их на изумрудную нить - туда, где им будет уютно. Нить приятной прохладой ложится на мою шею, ключицы, ручейком пробегает между рёбер. Задумчиво перебираю планетки рукой.
Купол исчезает так же незаметно, как появился. Меня привёт в чувство местный врач. В аудитории абсолютная тишина. Я чувствую непривычное тепло на губах, провожу по ним пальцами и вижу кровь. Несколько жирных капель осталось на чистых листах тетради. Значит, в таком состоянии я не менее 20 минут. Я улыбаюсь обеспокоенному врачу и шутливо напеваю: " Странные вещи случаются порой, не грусти, мы в полночь встретимся с тобой?", а затем поднимаю бусы, как висельную петлю. Мне вкалывают укол, и больше ничего не вижу.