И пусть я разучусь хотеть его видеть, знать и ждать. И пусть он уже будет рядом и перестанет держать меня на расстоянии вытянутой руки. Это ведь больнее больного не сметь к одну прикасаться и молча десятками минут дырявить его зрачки. Я говорю о себе и еще тысячу раз о себе, а все оттого, что говорить о нем не лучшая затея, ведь у него огни в глазах маяками горят, не давая моим кораблям сбиться с нужного курса.