На повестке дня еще оставался кляп «Заткнись». Не название, а призыв к действию. Я небрежно завалил Алису на живот, сел сверху, связал ей за спиной руки поясом от халата. Рот заткнул кляпом. Ну не садист ли?
В разгар прелюдии жена выдавала что-то невнятное вроде «Ахвыхвы эня оэня ахохкаеэло». Я пришел к выводу, что она пыталась донести до меня примерно следующую информацию: «Оближи меня, у меня мягкое тело». Ух ты, - думаю, - ничего себе. Начал облизывать. Тут она опять: «Акухкы эня эняахкоэ эло». Укусить? За мягкое тело? О, как скажешь, дорогая! «Укухыыы!» Да кусаю, кусаю! «Не укухы, а акпухы!» Откусить? Что откусить? Не слишком ли? И тут она, совсем рассвирепев и уже чуть ли не срываясь на визг: «Акухы кахала игыот ыэняэня ахкоэ эло!» Что я интерпретировал как: «Откуси, сказала, идиот, что-то там мягкое тело!» Не уверен, впрочем, что жена имела в виду именно это, но слово «идиот» я вычленил довольно точно. Решил на секунду снять кляп и дать потерпевшей возможность высказаться. Мало ли, может, ей крошки в мягкое тело впиваются. Ну и обзываться мы как-то не договаривались. И тут она, выплюнув кляп, как завопит: «Тьфу, отпусти, говорю, идиот, у меня мясо сгорело!»
В общем, в ходе эксперимента жареным все же запахло. Точнее, запахло обуглившимся мясом под майонезом, которое Алиса готовила к ужину на всю семью. Поставила в духовку и ушла экспериментировать. Браво!