В вопросах искусства нет объективности. Куда я лезу, е-мое.
Я смотрю на вас. Вы беспокоитесь, что я беспокоюсь, а я спокойна на самом деле. Я начинаю беспокоиться только лишь в ответ на вашу обеспокоенность моим псевдобеспокойством. Механизм запускается.
Я люблю задавать вопросы. Это манера строить разговор и искренняя заинтересованность в теме, а не желание напасть и задеть как можно больнее или, уж чего, поставить человека в тупиковое положение. Это прямо противоположно тупику. У вас происходит рождение движения мыслей, а я лишь акушерка. Все зависит от вас. Динамика и живость. Как акушерка, я беспристрастна, но отнюдь не скучаю.
Ты сидишь и молчишь. Иногда просто киваешь, рассматривая отражение в кружке остывающего чая. Тебе нравится, когда ресницы обволакиваются вьющимся над чаем паром. Ты изучаешь коробку конфет, остановившись на фразе "сублимированный порошок клубники". Фрейдизм ненавязчиво лезет в голову и ты честно пытаешься понять во что и от чего сублимирует клубника.
Тем временем за тебя сказали какие-то фразы, за тебя ответили на вопросы, за тебя высказали твое мнение, и наконец, за себя на него обиделись. Впрочем, все происходило крайне учтиво и деликатно. Перед тобой еще и извинились, добавив, чтобы ты не расстраивалась.
Сублимированный порошок клубники и кинокритика в зачатке.
Я в общем-то и не думала на кого-то обижаться, но СУБЛИМИРОВАННЫЙ ПОРОШОК КЛУБНИКИ не дает покоя.
Весело живем, товарищи.