Тучи разошлись, и ночь была почти светлой из-за миллионов звезд, сверкающих в небе, луна освещала далекий путь, который был предначертан неожиданным подарком судьбы. Мой Олд Блу медленно тянул меня по тропе, через каньон Юрато, тот самый скалистый Чёртов предел, о котором рассказывают сказки детям, и легенды которые привели меня сюда, обошлись мне слишком дорогой ценой. За это, нужно платить, люди гибнут за метал, и я это прекрасно знал. Теперь, когда я истекал кровью, до меня это дошло в полной мере. Впервые за всю жизнь я не был так слаб как сейчас. Уже который час перед моим взором был лишь песок, земля и кровь, струившаяся из моего плеча, медленно стекая и делая песок багровым. Стервятники кружили надо мною еще с вечера, того самого чертового вечера, увидав во мне потенциальный ужин. Сукины, дети всегда кружили в этих краях. Запах крови был для них компасом в поисках. Я прекрасно понимал, что ждет меня впереди, и единственное, что мне хотелось бы сделать, так это хотя бы облегчить долю моего Олд Блу, верного коня, отслужившего мне уже с дюжину лет подряд. В конце концов, спасшего мне жизнь во время перестрелки на западе от шахт Ривендалла, когда этот ублюдок Одноглазый Джон целился мне прямо в ногу, и был готов добить меня. Олд Блу хорошенько вмазал тогда ему по его тупой роже, что уж таить, порой кони лучше самих людей. Время сыпалось как песок, и мой час приближался все ближе и ближе, я чувствовал конец, так близко, что никогда бы и не мог представить подобное. Над головой, пробивались лучи солнца. Решив не дожидаться когда мой конь станет завтраком для стервецов парящих вверху, я собрал последние силы в кулак, и, перевернувшись упал с коня на спину. Черт подери, как же больно это было! Наверное, это было последним падением, таким долгим, как жизнь, таким быстрым, как и пролетела эта жизнь. Навсегда я запомню ту пустошь, тот каньон, то голубое небо, чистое, настолько, что я бы сам не прочь стать им. Олд Блу остановился, и пытался хоть как то понять, что произошло, в конце - концов. Боже, сдвинь же этого коня с места, неужели тебе мало одной души? Ветер обвевал мне лицо, песок царапал его, лужа образовалась от крови, и кажется, только стервятники были этому рады. Предо мною появлялись картинки из моей жизни, те последние часы теплого вечера, когда я схлопотал эти жалкие три пули, Одинокий Билл, Угрюмый Джо и, конечно же, Додж, эти трое были моими друзьями, которые погибли в перестрелке за чертов желтый метал. Мы так долго и так много прошли, а закончилось все в считанные минуты. Чёртов Билли, которого мы взяли с собой слишком болтлив, и слишком не подходил к нашей своре. Именно из-за него, сейчас я лежу в луже из крови. Свидайся мы Билли сейчас на том свете я бы заткнул бы твой болтливый рот пушкой и немедля спустил бы курок. Но уже не время о разговорах и повестях, о то, что было. Мне нужно было встать и сдвинуть Олд Блу с места, он прекрасно знал какой шлепок был сигнальным для него, что бы он бежал сломя голову, бежал прямо к моей малышке Дженнифер, туда где им не грозит опасность, там где они бы не нуждались ни в чем. Но рана изъедала меня изнутри. Я ухватился за его ногу, а потом и дотянулся до гривы, случилось чудо верно, но я встал на ноги. Точнее повис на Олд Блу, это было ужасно больно, и почему то ужасно смешно. Я огляделся и увидел картину, осточертевшую мне до колик. Каньон растянулся на долгие мили вперед, укрыв все песком и землей иссохшей от молитв о дожде, кактусы одиноко стояли поодаль меня, я мог бы взять с них толк, не будь я слишком дохлым как сейчас. Солнце пекло невыносимо, уничтожая и того бесплодную землю. Что ж мой дорогой Олд Блу, прощай, и не будь строг в суждениях. Едва ли я замахнулся шлепнуть моего коня и отправить в последний путь себя, как вдалеке показался образ наездника. Что ж Хенкок, поздравь себя, у тебя начались галлюцинации, это сулило стервятникам скорый завтрак, а солнцу скорую работу в испепелении моих костей. Этот наездник приближался все ближе и ближе, и смутные сомнения стали терзать мою душу. Приблизившись ко мне, и оставшись в паре шагов, спрыгнув с коня, ко мне приближалась женщина. Это было понятно по очертаниям фигуры. В руках у нее была, судя по всему, полная фляга с водой, за которую я бы сейчас убил любого ставшего у меня на пути. Лицо было скрыто, мерзавка прикрылась шляпой. Сунув мне в рот открытую флягу, вода полилась в меня, я почувствовал блаженство, которое сравнить было не с чем, я обрел немного сил, что мог даже держаться за коня почти на прямых ногах. Наездница сняла шляпу, я застыл, присматриваясь сквозь пелену туманных глаз, и чуть не свалился обратно на землю. Чёрт подери!
- Кажется мне, надо бы нам подлатать твою тушу Хэн.
-Это ты… - последнее, что выдавил я, падая в крепкие объятия земли.
Реджина, моя маленькая сестрёнка, которая вытащит меня из этой передряги. Я был тебе несказанно рад, когда осознавал что мое последние падение станет новой главой в моей жизни, а моя история все же продолжиться…