Эмили Бронте "Грозовой перевал"
Все мы начинали и все запинались и спотыкались на пороге. Если бы наши учителя дразнили нас, вместо того чтобы нам помогать, мы и по сей день запинались бы и спотыкались.
***
Как вы умудряетесь жить здесь без книг? … Отберите у меня книги — и я приду в отчаяние.
***
… я почти достиг моего неба. Небо других я ни во что не ставлю и о нем не хлопочу.
***
— Дай ей боже проснуться в мучениях! — прокричал он со страшной силой, и топнул ногой, и застонал в неожиданном приступе неукротимой страсти. — Она так и осталась обманщицей! Где она? Не там — не на небе… и не погибла — так где же? О, ты сказала, что мои страдания для тебя ничего не значат! У меня лишь одна молитва — я ее постоянно твержу, пока не окостенеет язык: Кэтрин Эрншо, не находи покоя, доколе я жив! Ты сказала, что я тебя убил, так преследуй же меня! Убитые, я верю, преследуют убийц. Я знаю, призраки бродят порой по земле! Будь со мной всегда… прими какой угодно образ… Сведи меня с ума, только не оставляй меня в этой бездне, где я не могу тебя найти! О боже! Этому нет слов! Я не могу жить без жизни моей! Не могу жить без моей души!
***
Поцелуй меня снова, только не поднимай глаз! Я прощаю все, что ты со мной сделала. Я люблю моего убийцу… но как я могу любить твоего?
***
— А если б она рассыпалась в прах или того хуже, о чем мечтали бы вы тогда? — я сказала.
— О том, чтоб рассыпаться в прах вместе с нею.
***
Я «не позволял своей любви высказаться вслух»; однако, если взгляды могут говорить, и круглый дурак догадался бы, что я по уши влюблен. Она меня наконец поняла и стала бросать мне ответные взгляды — самые нежные, какие только можно вообразить. И как же я повел себя дальше?
***
Ах, я вся горю ! Я хочу в поле! Хочу снова стать девочкой, полудикой, смелой и свободной; и смеяться в ответ на обиды, а не сходить из-за них с ума! Почему я так изменилась ? Почему, едва мне скажут слово, кровь закипает во мне адским пламенем? Я уверена, что стала бы вновь собой, — только бы мне очутиться среди вереска на тех холмах.
***
Нет, богу это не доставит такого удовольствия, как мне. Только бы придумать, как мне его наказать получше. Оставь меня в покое, и я выищу способ. Когда я об этом думаю, я не чувствую боли.
***
Мне снились в жизни сны, которые потом оставались со мной навсегда и меняли мой образ мыслей: они входили в меня постепенно, пронизывая насквозь, как смешивается вода с вином, и постепенно меняли цвет моих мыслей.
***
Я люблю землю под его ногами, и воздух над его головой, и все, к чему он прикасается, и каждое слово, которое он говорит. Я люблю каждый его взгляд, и каждое движение, и его всего целиком!
***
У тебя то же сердце, те же нервы, что и у всякого другого! К чему ты хлопочешь скрывать их? Бога не ослепит твоя гордость! Ты искушаешь Его терзать их до тех пор, пока Он не исторгнет у тебя постыдного крика боли!
***
Ваше общество — яд, который неизбежно отравляет даже самую чистую душу.
***
Он никогда не узнает, как я его люблю! И люблю не потому, что он красив, Нелли, а потому, что он больше я, чем я сама. Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя — одно; а душа Линтона так отлична от наших, как лунный луч от молнии или иней от огня.
***
Что не напоминает о ней? Я и под ноги не могу взглянуть, чтоб не возникло здесь на плитах пола ее лицо! Оно в каждом облаке, в каждом дереве — ночью наполняет воздух, днем возникает в очертаниях предметов — всюду вокруг меня ее образ! Самые обыденные лица, мужские и женские, мои собственные черты — все дразнит меня подобием. Весь мир — страшный паноптикум, где все напоминает, что она существовала и что я ее потерял.
***
Предательство и насилие – это копья, заостренные с обоих концов: того, кто пускает их в дело, они ранят больней, чем его противника.