смотрю я сейчас, значит, на своих ровесников, которые двадцать девятого числа декабря месяца собираются вместе, не чтобы новый год отметить, а чтобы побухать. смотрю я, значит, и вижу, как то, что ты хочешь, становится неважным, если этого не хотят другие. смотрю я, значит, на то, что покупают они две бутылки виски на небольшую компанию и идут тупо пить. смотрю я на это, значит, и представляется мне, что они даже не разговаривают: некогда. смотрю я, значит, на это, а меня потихоньку прознает ужас. как само собой разумеющееся. смотрю я значит, и вижу это. лучше бы не видела, лучше бы вообще не смотрела. я не против виски. я вообще не против чего-либо. разве что издеваний над животными.

если кто-то хочет пива, то он хочет пива. если я иду куда-то со своими друзьями двадцать девятого числа декабря месяца, так это не побухать. я иду отмечать наступление нового года. я иду разговаривать. слушать, узнавать и общаться. я хочу пива - я покупаю пива. я хочу выпить - я выпиваю. если я не хочу разговаривать, а тупо хочу пива, я тупо беру и пью пиво, не собирая при этом своих друзей просто для побухать за компанию, ведь двадцать девятого числа декабря месяца друзья должны праздновать, веселиться и быть в окружении родных и близких, а не с тем, кто просто хочет пива и не хочет разговаривать. но я смотрю и вижу, значит, что для них веселье без алкоголя не существует. смотрю я на это, значит, и меня пронзает ужас. уже вдвойне пронзает. потом я смотрю на себя и ужас проходит, на замену которому появляется грусть.

я, должно быть, чего-то не понимаю в этой жизни. у меня, должно быть, мозги набекрень. мне, должно быть, просто пора заткнуться.