Губы пахнут дешёвой помадой. Не целуй меня. Липкий вкус.
Не тверди о любви, не надо. Я поверить теперь боюсь.
Пахнет солнцем от нашей кожи. Я не верю, что вновь июнь.
Я надеюсь, что лето сможет и избавит меня от пуль.

Только пули застряли в теле, разорвали тугую плоть.
Пахнут кровью и пахнут зверем. Мне бы морфий сейчас вколоть.
Перед взором запляшут искры. И не больно. Хочу летать.
Я хочу, чтобы было быстро. И улыбка - тебе под стать.

Пахнет ложью твоё запястье. Пахнет сексом твоя кровать.
Я сминаю от злости платье. Ты мне шепчешь сквозь зубы 'блять'.
Ты в истерике бьёшь наотмашь… по лицу… будет красный след.
Я уйду, если правда хочешь. Я оставлю тебе твой бред.

Он ведь пахнет моим парфюмом. И слезами совсем чуть-чуть.
Выдыхаешь сквозь зубы с шумом, мне с натяжкой твердишь 'забудь'.
Обещаешь, что всё, последний, распоследний дерьмовый раз,
Что не будет теперь истерик, 'ну, останься со мной сейчас!'

Я должна улыбнуться дерзко. Повернуться к тебе спиной.
Прошептать тебе: 'слышишь, детка? ты чужую помаду смой.'
Мне бы нужно послать подальше. Круг замкнулся. Уже давно.
Слишком горько теперь от фальши. Я хотела б решиться, но…

Остаюсь, обнимаю крепко и считаю привычно пульс.
Не целуй меня, слышишь, детка?
У помады дешёвый вкус.