моя девочка несла бред с умным лицом.
поднималась на носочки, чтобы меня
поцеловать.
залезала руками под мою футболку и грела
их.
сидела у меня на коленках.
толкала меня в снег.
показывала мне языки.
брызгалась из фонтана.
прятала мои сигареты.
постоянно что-то рассказывала.
шептала какие-то песенки мне на ухо.
заставляла меня ходить с ней по магазинам.
готовила мне булочки по субботам.
гладила мою одежду.
дарила мне открыточки в форме сердечек.
просила встречать её и провожать.
звала гулять в дождь.
запрыгивала мне на спину, чтобы я потаскал
её.
обнимала меня крепко.
в трамвае голову клала на моё плечо.
все наши фотографии распечатывала и
вешала над кроватью.
мыла за мной посуду.
рассказывала мне обо всем.
любила надевать мой синий свитер. я даже
привык.
перебирала пальцами волосы на моей
голове.
рисовала пальцами сердечки на моей коже.
щекотала меня до изнеможения.
смски мне писала. милые такие. я улыбался,
когда читал их.
в её телефоне было только два номера: её
мамы и мой.
каждое утро я слышал по телефону её
«доброе утро» и знал, что она улыбается.
говорила, что любит меня безумно.
а потом перестала мне звонить.
и не отвечала на мои звонки.
я больше не видел её улыбки.
не слышал её песенок на ухо.
в папке «входящие» не было от неё смс.
в моей ванной больше никто не рисовал
сердечки на запотевшем зеркале.
никто не прятал мои сигареты.
я придумал столько сказок, которых мне не
кому было рассказать.
бесполезной стала вторая зубная щетка.
моя одежда была мятая, посуда не мытая.
я выбрасывал стринги, забытые какими-то
суками, но всегда хранил её белую маечку
для сна.
По субботам я ел бутерброды, а не её
булочки.
мой синий свитер был аккуратно сложен на
полке.
я никому больше не разрешал его надевать.
все были моими суками, а она - моей
девочкой