— Я не… — мой голос звучит так, будто меня душат. — Мои мать с отцом мертвы, а брат предатель, как я могу…
В этом нет смысла. Рыдания сотрясают мое тело, мой ум, всю меня. Он залезает ко мне, и вода в ванне поднимается над моими ногами. Он крепко обнимает меня. Я слушаю его сердцебиение и через некоторое время, нахожу силы, чтобы успокоиться.
— Теперь я буду твоей семьей, — обещает он.
— Я люблю тебя, — отвечаю я.
Я признавалась ему в любви, когда уходила в штаб Эрудитов, но он спал. Не знаю, почему не признавалась ему, когда он мог меня услышать. Может, боялась доверить ему мою преданность. Или боялась, что не знаю, как это — любить кого-то. Но сейчас я думаю, что молчать страшно, ведь в любой момент может оказаться слишком поздно.

Я для него, а он для меня, так было с самого начала.

Вероника Рот, "Инсургент".