вот мы спорим до хрипоты, он говорит ну давай, расскажи мне историю и я рассказываю про то как человек, который находится в другой страны, в возможно в самом прекрасном городе на планете зовет меня на свой концерт, берет мой адрес и исчезает снова неизвестно на какое количество времени. я конечно даю ему свой адрес, но в глубине души я надеюсь, что он исчезнет навсегда, потому что так поступать нечестно, глупо и совершенно по идиотски.
они говорят, ноябрь это все о борьбе, ноябрь это все про себя, это все о себе, это то месяц когда ты заплываешь куда-то очень глубоко, ты становишься водолазом своего болота и дай-то бог тебе не обнаружить трупов на дне, потому что либо их вытаскиваешь и пытаешься еще хоть как-то откачать или найти причину смерти, либо тонешь за ними, а потом уже ближе к февралю как-нибудь всплывешь. лучше никого не искать, лучше пособирать камешки со дна, решить какие-то неотложные вопросы, прогнаться пару раз на запрещенной скорости, снять акваланг и высушить волосы. это самый хороший, а главное безопасный вариант.
он говорит, ты говори, я послушаю. а что это за здание? в нем кто-то живет? ого, какой дом огромный! ну расскажи-расскажи. там внутри лежит кодак с моей пленкой внутри, я там в свой девятнадцатый день рождения улыбаюсь на всех снимках и играю на баяне, я танцую где-то рядом с кладбищем велосипедов, скручиваю кому-то сигарету. где-то еще я сажусь в очередной поезд, а когда он трогает, то они за ним бегут. а я рыдаю так, что соседи по плацкарту смотрят на меня с неподдельным сочувствием. он говорит, ну ты не стесняйся рассказывай. а потом говорит, да я понял! тут все легко. это как в институте. я говорю, ты должен был это понять еще переступив порог двери с литерой “а”.
он говорит, я ее люблю. она уже мне изменила, а я с ней съехался. мы сидим на улице, на улице плюс три, во мне плещется три белых русских, мне ужасно холодно, мимо бежит пьяный мальчик, которого я встретила в начале этого семестра. он машет мне рукой, я сквозь зубы шепчу “беги и не останавливайся”. он повторяет, ну да, вот мы съехались, живем вместе. молчим и тут я спрашиваю, я вот только одного не могу понять, почему ты все еще с ней живешь? он молчит. я краду чей-то свитер и провожаю его до ее дома.
коротко о главном - в этом городе осталось все меньше людей, которые охотнее снимают трубки, видя там мой номер телефона, впрочем еще меньше кому бы мне на самом деле бы хотелось звонить. она говорит это тропа разочарований и испытаний, я цокаю языком и говорю, ну ничего, надеюсь что девятнадцать это лучше чем восемнадцать. она спрашивает - это еще почему? у меня хриплый голос и я говорю “потому что вопросов так много, а ответов так мало”.
я бы выучила немецкий, собрала бы еще пару-тройку чемоданов и повторила эту фразу, уже ставшей крылатой - “я здесь не живу, я скоро уезжаю, так что извини, ничего не получится”. после этого должен быть какой-нибудь трап самолета, музыка погромче и уровень сахара в крови выше положенного.