До последнего я не знала, прилетит он все-таки или нет. Ночь до этого была бессонной, потому что сердце от волнения колотилось как сумасшедшее. Я кое-как дождалась 7 утра, чтоб начать собираться.
А вдруг все-таки не прилетит? А вдруг я уйду из аэропорта как жалкий форева элон под взгляды довольных встретившихся пар?
Рейс задерживают. Его телефон недоступен. Я еле сдерживаюсь, чтоб не психануть и не свалить нахер с этого аэропорта. Но вот девушка-диспетчер сообщила встречающим, что рейс наконец-то прибыл.
Идет. Идет, чуть не выпрыгивая из штанов от счастья. Я глубоко облегченно вздыхаю и отмечаю про себя, что за эти два месяца он заметно подкачался, загорел и похорошел.
Трогательная сцена обнимашек и лобызаний. Он не выпускает меня из объятий, пытаясь одновременно целовать, что-то шутить, задирать юбку, мацать меня за попу и оглядываться по сторонам, рассматривая аэропорт.
Кое-как мы доехали до дома. "Кое-как" - это потому что тяжело одновременно рулить, целоваться, одергивать юбку и поправлять чулки.
Только мы зашли домой, он набросился на меня, повалил на диван и начал срывать платье.
Я, конечно, планировала, что он сначала поест, посмотрит дом, поболтает со мной. Да ладно, что я вру, начать сразу трахаться было оптимальным вариантом для нам обоих.
Платье рвется и спадает с меня, лифчик теряет свои крючки и тоже улетает, его олимпийка - следом. Он начинает спускаться поцелуями ниже и ниже, по ходу отмечает новое белье (в кои-то веки он заметил мое белье, купленное специально ради него накануне). И впивается в меня губами. Почему после длительной разлуки он всегда начинает с куни? Почему не раком? Не минет? Да, впрочем, неважно, я-то только за.
И вот я на диване с раскинутыми в разные стороны руками и ногами лежу, задыхаясь в стонах, а он перед диваном на полу, на коленях, высасывает и вылизывают всю меня до изнеможения. Мои мысли сбиваются и перемешиваются, в голове пролетают только обрывки фраз: "Боже, я счастлива…", "он реально прилетел…", "какие руки…", "не останавливайся, родной..", "какие дома потолки красивые, дизайнер-умница…", "если он не добавит сейчас пальцы, то я его убью.." и так далее. Но он все сделал как надо: и добавил пальцы, и исцеловал все ноги, и выписывал языком внутри меня все существующие и не существующие в языковом мире алфавиты.
Не знаю, сколько прошло времени в этом сумбурном смешании счастья оргазмического удовольствия, но вот я уже держу его за руку и тащу наверх, в родительскую спальню с огромной кроватью.
Мы страстно целуемся, практически заглатывая друг друга, я не могу никак его натрогаться, нагладиться. У меня какое-то дикое желание съесть его тело, погрузиться полностью в него и погрузить его в себя, слиться в единый сумасшедший комок похоти и любви. То ли свеху, то ли снизу, то ли раком, но мы закончили сие действо. Дооблизывая с члена остатки спермы, я улеглась на его животе и расплылась в довольной улыбке.
Лирическая минутка с соплями о том, как мы соскучились друг о друге, что никогда больше не расстанемся и не разъедемся.
Но вот он уже снова подталкивает меня к члену, а я и не особо сопротивляюсь. Член уже стоит, а мой рот уже работает. Головка, языком быстро вниз, медленно наверх, снова посасываю головку и резко заглатываю весь член полностью. Не знаю, о чем он думал в этот момент, но судя по выражению лица, его мысли так же сбивались в кучу и перемешивались, как и у меня во время куни.
-давай, любимая, залазь на меня
И вот я сверху спиной к нему скачу, выгибаясь в спине и постанывая, волосы бьются о поясницу, его руки вцепились в мою задницу. Второй раз был значительно дольше, поэтому мы сменили уже по нескольку раз все позы, пока я снова не получила дневную витаминизированную дозу живительного спермо-зелья в рот.
Так и начался наш совместный отпуск в доме моих ничего не подозревающих родителей. Потом мы еще две недели наслаждались жизнью, трахались, развлекались, играли в соньку и иск-бокс, ездили в лес, в кино, нарушали все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, баловались минетом за рулем, скандально ругались, готовили, ходили в баню, признавались друг другу в любви, устраивали романтические вечера с ванной и фруктами и многое-многое другое.
Наверно, это были мои самые счастливые две недели.
Но мне ведь всего 20 лет, не так ли? Сколько еще будет этих счастливых недель?