Привет. Как твои дела? Мои как? А как ты думаешь, как могут быть дела у лифта? Как прошел мой день, спрашиваешь ты? А чем он отличается от других дней, моей скудной жизни? Я и сам не знаю. Не знаю, кто я, или что я. Никогда себя не видел. Не видел и жизни за пределами этого дома, девять этажей которого я ненавижу.
Каждый день я встречаю людей, вожу их, наблюдаю за ними, изучаю каждого, пытаюсь понять, что они из себя представляют, и до сих пор не понял. Да и не пойму, думаю. Странные вы. У каждого своя история жизни. А вот у меня ее нет.
Грустно ли мне от этого? А что значит грусть, объясни. Я не знаю чувств. Я не человек. Хотел бы я им быть? А зачем? Переживать то, что переживаете вы. Страдать, радоваться, плакать, смеяться. Мне не нужно это. Я хочу остаться зрителем. Хотя нет. Лишь одно я хотел бы прочувствовать.
Вы столько говорите об одном чувстве, и все так по- разному его испытываете, что я совершенно не понимаю, что это вообще. Любовь. Что она делает с вами? Может, ты ответишь мне. Тоже не знаешь? Жаль…
Просто, мне хотя бы понять. Вы счастливы, ну когда любите, или вы страдаете? Я видел одну историю, после которой я запутался.
Был вечер. Она зашла и нажала восьмой. Вы знаете, что такое красота. Великолепие, от которого замираешь. Так и произошло. Я почти дошел до пункта назначения, и мне оставалось лишь открыть двери, как увидев ее глаза, меня заклинило. Сам не знаю, что это было. Это как у вас суставы сводит, у меня тоже случается. Только в этот раз от ее божественности, а не от проблемы со здоровьем.
Голубые глаза, будто смотрели в самый центр моего механизма. Я не знал, что делать. Я не мог идти дальше, а она, кажется, была разочарована во всем и во мне тоже.
Она нажала кнопку диспетчера, но эта пампушка с мерзким голосом куда-то делась, и не собиралась появляться. Что я мог сделать для нее? Я был беспомощным, а она словно и не хотела уходить от меня, не стремилась попасть домой. Почему я раньше ее не замечал…
- Не зря я боюсь лифтов. Всегда было страшно застрять. И вот он чудесный момент. Я тут. Одна. Ты ведь лифт. Ты не можешь понять, какого это - быть одной.
«Я понимаю тебя!» хотелось кричать мне. Хоть я и сталкивался с сотнями людей, я был самым одиноким созданием на этой земле.
- Ты не знаешь, как это, когда ты приходишь домой, а тебя никто не ждет. А человек, которого ты любишь, не любит тебя.
Да, я не знал этого. У меня не было дома, и человека у меня не было, увы.
- Ты не знаешь, как это, когда ты живешь ради кого-то, а он уходит от тебя навсегда. И ты стоишь на месте, как вкопанный. Ты вроде и можешь побежать за ним, взять за руку, остановить, умолять, чтобы он остался. Но ты не делаешь этого, ты лишь смотришь, как он уходит, и понимаешь, что это конец.
Я увидел показавшиеся слезы. Я так хотел что-то сказать ей, но я не умел этого.
-Внутри все рушится. Ведь ты строил иллюзии так долго, а все разбилось в один момент. И коридор пару метров становится шоссе в никуда длинной в млечный путь. А пока он идет по нему, ты вспоминаешь все моменты, связанные с этим человеком. Ты даже не чувствуешь боли. Пустота. Что-то вырвали, а замены нет. И ты хочешь кричать, чтобы все вернуть, но не можешь. Дверь уже закрывается, и ты цепляешься взглядом за последние кусочки картинки, пытаешься запомнить его таким навсегда. Щелчок. Точка. И ты падаешь. Летишь куда-то в себя. Прямо в пропасть.
Она скатилась по стене и села, закрыв лицо руками. Убери их, я хочу видеть твои глаза, хотел сказать я, но я лишь смотрел на эту картину горя.
- Как бы я хотела быть лифтом - пробормотала она, немного успокоившись.
В этот момент мои «суставы» почувствовали силу, и я открылся. Передо мной на полу сидел молодой человек. Будто в его глазах было то же горе, что и в глазах моей путницы. Казалось, на его лице были следы от слез.
Она увидела его, и он вбежал. Обняв ее, он схватил ее голову и начал что-то говорить. Он тараторил и целовал ее. Я не вслушивался в его речь, я лишь смотрел на нее. Она была счастлива, ее глаза светились.
И вот что ты мне скажешь о вашей любви после этого? Минуту назад, эта девушка казалась мне самым несчастным человеком на земле, а сейчас, я думал, она взлетит от счастья. Наблюдая эту картину, я вспомнил ее слова, о желании быть лифтом, и сам себе ответил: «А как бы я хотел быть человеком».