П о полу растеклись остатки содовой. Книги уже не были аккуратно расставлены на полках, а валялись под опрокинутым книжным стеллажом. На кровати, где-то между разбросанными колющими, заточенными предметами и сгоревшими петардами я никак не могу сосредоточиться.

Вот уже который день я приходила сюда только чтобы выполнить задачи, отмеченные в моем плане, не задерживаясь, не оставляя себе времени даже поразмыслить, но не сегодня. Сегодня мои привычные планы не представляют для меня никакого интереса. Неужели что-то изменилось? Я набираю телефонный номер, который только что придумала. Кому бы не принадлежал этот громкий, спутанный голос, он кричит и злится, что я разбудила его. А мне почему то так смешно. Я желаю ему спокойной ночи и вешаю трубку.

Снова плюхаюсь на кровать и стукаюсь лопатками о перегородку, ругаюсь, на сколько я это умею. Подушка слишком прохладная, слишком горячая, я запутываюсь в одеяле, скатываюсь на пол и снова возвращаюсь обратно. Теперь у меня чешется спина, ноет плечо. Закрываю глаза – темно, открываю – все равно ни черта не видно.

Он приходит посреди ночи и будит меня. Неожиданно. Я пытаюсь разглядеть его сквозь проклятый сон, который все еще держит меня. Он протягивает мне бутылку молока, и я жадно ее выпиваю. Тянусь и касаюсь рукой его волос. Я сплю до самого утра. Или здесь не только я?