- Холодные такие руки у тебя, совсем замерзла.
- Не страшно…
… Ледяные капли дождя то и дело кололи руки, лицо, будто прогоняя всех прочь с улиц и площадей, в дома и магазины.. только бы никто не топтал эти лужи, не уносил с собой этот дождь, впитывая его в свою одежду. Шум дождя заглушал все вокруг. Он шел даже в моей голове. Почему-то мне захотелось остановиться, и смотреть. Дождь лил как из ведра, я не видела конец улицы, хотя была уже в двух шагах от Невского, еще вчера, стоя тут я, могла видеть кусочек Казанского собора. Дома, дороги - стали серыми, люди, бежавшие мимо меня были, казалось, без лиц и даже без головы, просто туловище и зонтик. Лишь иногда этот плотный серый портили ярко красные машины, вырывая мое сознание в ту жизнь, где есть другие цвета кроме этого, где есть солнце, где есть. .м…работа, учеба, и что-то еще..
Небо падало. Молнии.
Промокла насквозь и вдруг поняла, что должна бежать домой, чтобы одеть сухую одежду, чтобы сушить волосы и пить кофе с молоком, из чашки, которую привезла…из своего прошлого…моей любимой желтой чашки от Гапчинской. Я поняла, что люб-лю это самое трудное слово на свете. Его нужно прятать и писать черной пастой на желтых листочках, клеить на холодильник и ждать пока твое сокровище его увидит…И так пока любовь не станет сильнее тебя и не вырвется наружу. Только тогда ты поймешь, как нужно произносить это слово. Только тогда.
Дождь заливал мои окна, мешая настоящее с каким-то сумасшедшим сюром..
Листья на деревьях за моими окнами уже стали оранжевыми, и теперь они растекались большими акварельными пятнами по стеклам. Я все еще мыслями стояла на улице, вспоминая холодный дождь, как я обернулась, чтобы посмотреть туда, вглубь улицы, где должны были быть люди, и не увидела ничего кроме одинокого пса с глазами похожими на угольки. Он бросил в мою сторону сочувствующий, взгляд, как будто я одна из них – бездомных, и убежал во двор.. больше ничего. Знаешь, это было прекрасно. Еще никогда не было так тихо, легко.. просто.