Так отчаянно пыталась забыть прошлое, что сегодня, проходя мимо злосчастной больницы, даже не повернула голову на окна. Почти родные мне окна.
Сначала мы подолгу молчали. Бледные её губы, казалось, белее стен, не способны говорить долго. Когда я увидела её впервый раз, то весь порыв улетучился, мне захотелось сбежать поскорее, пок аеще не поздно, пока она меня не заметила. Поставили стул у подоконника, приоткрыли окно. Там, на улице, было тоже тихо и только звуки близлежащего парка немного сбивали накатывающую сердечную тревогу. Птицы пели, ярко светило солнце, было душно и тошно. Истощенное, бледное лицо не выражало эмоций - она была в здравом уме, но задавала вопросы просто чтобы разогнать тоску. Которая камнем давила грудь обеим.
Я сидела, положив ногу на ногу - так никто не замечал, как колени дрожали. Листала журнал поначалу, а потом оказалось это нереальным - в больнице все дышали этим. Как будто в воздухе была сама смерть. А когда птицы замалкивали, я чувствовала, бешеный стук сердца - свой или её…. Мы улыбались друг другу: мне полагалось по роли подбадривать и показывать всем своим видом, что все хорошо. " Да, нам тяжело, но мы преодолеем это. " Вместе. Мои руки бессильно опускались, когда она самоотверженно говорила" Не надо, Ир. Я сама..", держалась за стенку и еле-еле шла до туалета.
После обеда меня ненадолго отпускали. Хватала сумку и на лету бежала четыре этажа вниз по леснице, направо, вверх по ступенькам до ближайшей двери - выходила, и, не помня себя от чувств, бежала к парку. Курила как паровоз, чтобы не реветь - меня не должны видеть с красными глазами
Мы ходили вместе в столовую: 10 метров за 20 минут - наш рекорд. Там они чувствовали себя нужными. И не одинокими. И даже разговаривали о жизни..
о своем прошлом
Сегодня я прошла мимо этого здания. И поняла, что забыла почти все, кроме ярчайших вспышек. Но эти темные коридоры, тошнотворный запах, безвыходная печаль.
мы слишком глубоко порезались