Она никогда не смотрела в глаза —
Все больше любила глядеть точно в душу.
Ни в право, ни в лева, а только туда
Вонзала свою синеокую стужу.

Пленяла до слез безграничной тоской
И что-то бессвязно все время шептала.
Она так привыкла быть вечно одной,
Что верить кому-то совсем перестала.

Отчаяние словно бурлило в зрачках
И в ней сосчитались такие пороки,
Что раньше неведомый, искренний страх,
Рождал непонятное чувство тревоги.

Хотелось кричать от ее красоты,
Но в горле застряло дрожащее имя.
Она так боялась познать теплоты,
Что в сердце её появилась пустыня.