В девять вечера начиналась лагерная дискотека. Никите было тринадцать. Весь вечер танцевали в основном девочки, целая куча парней сидела у стенки, как бы дожидаясь. Они о чем-то переговаривались, но Никита не мог этого слышать – было шумно, сидел он ото всех отдельно и очень волновался. Последним будет медленный танец. Все заранее договорились, кто с кем танцует, чтобы избежать неловкостей. Никита вообще-то ни с кем не хотел, но накануне самая, по его мнению, смышленая девочка предложила ему быть в паре, что казалось удивительным, ведь она была и симпатичная, и вообще-то как бы классная. Звали ее Лиза – лучших подруг у нее не было, но только потому что она сама не хотела. Репутация у нее была хорошая. Она не была дурой и умела себя правильно поставить.
Никита немного подготовился к танцам, раньше отец учил его движениям полонеза. И вот, заиграла тема из Титаника. Все мальчики наконец, как по команде, встали и уверенно направились к партнершам. Никита не торопился, старался держаться достойно. В первое мгновение, желая показать себя, даже пошел шагом полонеза, но в такой тесноте это было невозможно и вообще выглядело глупо. Никита решил, что будет просто наблюдать за другими, повторяя движения. Лиза взяла его за плечи, он обнял ее за талию. Партнерша так странно улыбнулась, что больше Никита на нее не смотрел. Пока что он решил закрыть глаза. Ему было стыдно – они с Лизой совсем не танцевали, а топтались на месте. Так продолжалось несколько секунд. Надо срочно посмотреть, как там остальные.
Никита оглянул зал и с облегчением заметил, что все делают ровно то же, что и он – глупо переваливаются с ноги на ногу. Пару секунд ему было хорошо, хоть он и чувствовал, что все это нелепо. Боясь посмотреть в лицо партнерше, он продолжил изучать танцующих. И тут на его лице появилось выражение ужаса. Весь зал топтался, все топтались одинаково, но руки мальчиков были вовсе не на талии партнерш, а гораздо, гораздо ниже. У всех. Кто-то там гладил, а кто-то вообще офонарел. Но за талию девочек не держал никто. Никита начал быстро оглядываться по сторонам – все, абсолютно все руки планеты были на попе – на джинсах, на обтягивающих шортах, на юбках и даже чуточку под юбками. Никита ничего не понимал, боялся и возмущался. Он решил найти поддержку у Лизы, посмотрел на нее просящим взглядом. Она же оглядывала его устало и разочарованно. Кажется, что так она смотрела на него все это время – с досадой о том, что партнер делает все не так, как полагается. Это был кошмар, ну чего она хочет, боже, он быстро отвернулся, искал, куда же деваться и поднял руки уже гораздо выше талии – так, чтобы они были как можно дальше от юбки. Она должна была понять – это все чушь. Никите хотелось убежать, но Лизу нельзя было оставлять – девочка же она хорошая, можно же потом все обговорить, назвать остальных дураками и даже сдружиться на этой почве.
Медленный танец закончился, объявили конец дискотеки. Дело было к отбою, все начали расходиться, Лиза же стремительнее остальных направилась к выходу. Никита побежал за ней, неловко проталкиваясь сквозь танцоров. Было уже темно, он не сразу нашел ее сидящей на лавочке. Лиза выглядела обиженной. Боже, да с какой стати? Да на что же? Он ведь единственный поступил достойно. Никита подсел. Говорить было не о чем. Он ничего не понимал, ему хотелось только разводить руками, но слов не находилось. Так они сидели пару минут. Может, Лиза чего-то ждет? Казалось, она оскорбилась и сейчас заплачет. Через некоторое время она резко встала и пошла. Никита остался, обдумывая, как спасти ситуацию. Лиза уже отдалялась, виден был только ее темный силуэт.
Тогда Никита все понял. Ладно, пускай она получит, чего хочет. Догнав Лизу, он, переступив через себя, схватил ее за попу. Лиза вскрикнула, посмотрела на него, как на маньяка, сейчас же дала пощечину и совсем быстро ушла прочь, к женскому корпусу. Никита так и замер. Совсем ничего нельзя было понять. Вот что же не так? Значит, музыка из Титаника – это такая формальность, при которой все неприличное становится приличным, да? Значит, это он теперь выглядит озабоченным? Было и досадно, и противно, и хотелось обо всем забыть. Он смотрел ей вслед.
Еще не вернулась в свой корпус какая-то компания мальчиков. Они шли и громко смеялись. Лиза проходила недалеко от них. Один из парней отстал и подошел прямо к ней. О чем-то заботливо спросил, она как-то односложно ответила – Никита был далеко и не мог ничего слышать. Утишая, мальчик ее обнял. Своим друзьям он махнул рукой – мол, идите без меня. Пара отправилась в сторону от корпусов – очевидно, к беседке. Никита посмотрел на часы – уже двадцать минут, как они нарушают режим. Да, он тоже нарушал, но его-то это обстоятельство волновало – досадно было, что для парочки режима как бы не существовало. Никита решил опередить их, пробежав к беседке обходным путем. Засев в кусты, он стал ждать. Никита не понимал, что сейчас будет, но хотелось наблюдать, хотелось что-то сделать.
Они подошли. Выглядели очень правильно, красиво, зрело. Он обнимал ее, о чем-то говорил, а она изредка кивала – опять же ни черта не слышно, но вообще-то мальчик в кустах понимал, к чему дело шло. Все было так, словно они правильные, но правильный-то как раз Никита – вся их идиллия выросла из настоящей грязи, уж он-то знал, что еще полчаса назад этот парень держал за попу другую девочку. Так он и смотрел на них из кустов. Затем они поцеловались. На самом деле это был конец. Никита заревел. Тут он всхлипнул так, что парочка оглянулась. Это позор. Сейчас некрасиво выглядел он, будто это он не прав. Ни секунды не думая, он схватил камень размером с кулак и зарядил в ухажера, чтобы тут же убежать, высказав свое презрение. Он успел заметить, что попал в Лизу. Бежал он в лес со всех ног, немного опасаясь погони. Позже он понял, что, скорее всего, тот парень сейчас занимается тем, что помогает Лизе, в которую попал камень. Ну, конечно, сейчас они выглядят достойно и правильно, а он нет. Ну, конечно, отчего-то вышло так, что он злодей. Они еще потом могут завести здоровую приличную семью, и никто никогда не узнает, что в детстве образцовый муж трогал всех подряд за попу. Ну, разумеется, это же всего-то детство.
Забежал Никита далеко, ревел долго. Но слишком долго реветь нельзя, в какой-то момент он начал просто оглядываться по сторонам, тихонько жалея себя и вообще весь мир. Это такое нежное настроение после того, как плакал от обиды. На секунду стало страшно, что он, наверное, влип – ведь отбой был чертовски давно. Захотелось посмотреть, который час, но мобильник был утерян. Это ерунда. Сейчас он мог просто сидеть у дерева и ни о чем не думать.
Под ногами проползал красивый жук, у которого были свои заботы – насекомому было хорошо и спокойно. Никита наблюдал с интересом, увидел в жуке даже какую-то святость. С биологией у него всегда было хорошо. Он вспомнил, что даже взял в лагерь учебники, которые за всю смену так и не открыл. До конца августа он целыми днями их и читал. Изредка ему встречалась Лиза. Она была все с тем же мальчиком. Никита с ней никогда не обсуждал события того вечера, они вообще больше не говорили. Злость еще оставалась, но учебник спасал.
Через тридцать лет Никита стал самым известным в России биологом, а Лиза не стала.