Вали из моей головы, и вали очень срочно,
Вали, позабыв в одночасье, что было и недо-,
Назвав все стихи мои – блажью и девичьим бредом.
Ты знаешь, я тоже могла бы однажды – до точки,
Туда, через все запятые, разрушив все грани,
Допив всё отчаянье, как опостылевший кофе.
Не глядя в глаза, постарайся поверить – мне пофиг.
Иначе оставлю насильно. И пусть не обманет
Порвавший визгливыми криками все перепонки,
Охрипший с мороза, избитый, измученный разум.
Глаза не соврут – они просто покажут не сразу
Всё то, на что мне намекалось не столь уж и тонко.
Они подождут, они выждут, пока воспалённо
Не стану одну за одной в темноту, надрываясь.
Ты лжёшь: по Москве десять лет как не ходят трамваи,
А может, и ходят… но точно не в этом районе.
А впрочем, пускай; я тебе, как всегда, разрешаю,
Шагнуть в пустоту, как в уют и шершавость салона,
Уехать на ней в никуда, как всегда, по наклонной…
Но ты улыбнёшься и молча согреешь мне чаю
На старенькой кухне, где тысячу лет – всё как прежде:
Потёртая скатерть, в углу – батарея бутылок…
Почти машинально погладишь мой грустный затылок,
И пары касаний мне хватит опять, чтобы между
Несказанных слов гибнуть в позерстве глупых агоний
И снова кричать в пустоту, задыхаясь… А, к чёрту
Напыщенность фраз; всё, что нужно – давно уже стёрто.
А то, что осталось – не требует пафоса… Кроме
Ненужных стихов, исчиркавших больные страницы.
(Я вру не краснея – пишу в сотый раз «не вернуться».)
И письма к тебе – это только попытка проснуться,
А если не выйдет – хотя бы причина напиться,
Когда ты, согрев мои руки от зимнего ветра,
Предложишь мне чистого спирта, опять улыбаясь;
И слово, застывшее между сухими губами,
Внезапно искупит всю боль и число километров,
Которые долгими, пьяными, злыми гудками
Прокрутят мне штопор в груди, - что уж там! – до упора.
Я верить давно разучилась во все эти «скоро»,
Я жду в пустоту. Мы с тобой не срослись плавниками,
Моя тишина – от твоей заночует отдельно.
Вали куда хочешь. Ведь ты всё равно у порога
Посмотришь назад, на меня, исподлобья и строго,
И снимешь пальто. И останешься до воскресенья.