"Мозг - прекрасный орган. Он начинает работать в тот момент, когда вы встаете с постели утром, и не прекращает, пока не войдете в свой офис."
"Знаешь, спасти этот мир могут только две вещи: любовь и массовые расстрелы. И не обязательно в этой последовательности."
"Осталось легкое покалывание в области желудка, сравнимое с ожиданием неприятной, но всё-таки непродолжительной процедуры посещения дантиста. Отличие состоит в том, что если дантисты сверлят твой зуб, то начальники сверлят твою голову."
"Наши пылкие письма сгинут навсегда в “корзинах” электронной почты и “удаленных папках” мобильников. И ни у кого не будет шанса лет через двадцать, читая переписку Иванова и Петровой, улыбнуться, думая о том, что любовь всегда говорила на одном языке."
"Ведь у нас есть перспективы, устойчивый рост, крепкие семьи, стабильный доход и карты привилегированных клиентов в фитнес - центрах. У нас есть все, хотя на самом деле нет ничего. Мы усредненные, стандартизированные и использованные Системой люди. Люди, опередившие будущие не только свое, но даже внуков и правнуков. Армия бездарностей, обреченная на стабильность. Наша посредственность даровала нам это право. Сотни тысяч человеческих особей, обменявших свободу на потребительский кредит. Наше ничего и есть все."
"На каждую мечту найдется свой Mastercard, человеческая глупость - бесценна."
"Ты еще не испытываешь влечения, просто все внутри теплеет, успокаивается и, сам не зная отчего, ты начинаешь улыбаться."
Мы будем жить. Мы придумаем имена нашим детям. Мы будем слушать ветер и ловить губами капли дождя. Мы найдем место, где не будет рекламных щитов. Мы найдем место, которое ни один оператор не сделает “зоной устойчивого приема”. Куда не доберутся страховые агенты. Где не будет стен с почтовыми ящиками, в которых лежат рекламные буклеты. Мы увидим реку и бродящих собак. И солнце, пробивающее кроны деревьев. Солнце, которое согревает большие камни, тысячи лет назад, принесенные ледником. Мы будем подолгу лежать на этих валунах, глядя на небо сквозь листву. И в ее глаза цвета Балтийского моря опять появиться блеск. А потом мы будем гулять по тропинкам, усыпанным хвоей, переступая через узловатые кони. И в воздухе будет пахнуть лавандой, и геранью, и сухой травой, и еще чем-то неопределенно теплым. Мы увидим, как стареют деревья. Мы будем жить вечно. Прямо сейчас, как только она обернется и скажет, улыбаясь:
—Какие у тебя голубые глаза.
А я отвечу:
—ЭТО НАВСЕГДА.