Кто одинок, тот не будет покинут. Но иногда по вечерам это искусственное строение обрушивалось и жизнь становилась рыдающей стремительное мелодией, вихрем дикой тоски, желаний, скорби и надежд. Вырваться бы из этого быссмысленного отупения, бессмысленного вращения этой вечной шарманки, — вырваться безразлично куда. Ох, эта жалкая мечта о том, чтоб хоть чуточку теплоты, — если бы она могла воплотиться в двух руках и склонившемся лице! Или это тоже самообман, отречние и бегство? Бывает ли что-нибудь иное, кроме одиночества?