<…> Посмотрели концерт, в какой-то перерыв сбегали с Гр. в ближайший Спар за булочками: народищу там - яблоку негде упасть, люди остужают пиво в холодильниках с пельменями и овощами, пока стоят в очереди, тянущейся на полмагазина. Всё было хорошо, если не считать маминых наставлений в трубке, грязных рук и сильного голода. <…> Спускались бегом по крутому склону, мы с девчонками визжали, как сумасшедшие, прохожие посмеивались… Непроглядная темнота. Мама в трубке уже открыто орёт и угрожает. Сели на какую-то левую маршрутку, вышли на Варе, пошли домой пешком через дворы. Несколько полицейских машин проезжает мимо нас, но видимо нас больше не принимают за несовершеннолетних. И вот, когда уже всё более или менее стабилизировались, на тропинке в одном дворе попадается здоровенная лужа. Обходим её не с той стороны, и моя левая нога увязает в грязи. Кричу, ругаюсь, обвиняю Рому, дерусь, плачу. Кидаю салфетки, плачу. Опять плачу, хныкаю. Потом начинаю смеяться, ржу как лошадь. Потом опять плачу. Рома смеётся, но просит меня успокоиться. Остальные давно впереди, все торопятся, кому охота меня ждать. <…>