Я любила его касаться. Сладко долго и тягуче, наслаждаясь каждой порой, каждой впадинкой. Любила трогать его руки, проводить пальцами по вздувшимся от возбуждения венам. Нравился локтевой изгиб, перекрученные жилы и бархатистость кожи. Каждая веснушка под пальцами знакома до колик. Мне нравилось, когда он хмурился, не понимая, чего я хочу, когда отвожу его руки от своего лица и талии, и долго рассматриваю его, касаюсь, изучаю. Ненавидел и отворачивался, когда я подолгу разглядывала его зрачки.
Я терпеть не могла, когда он меня касался, целовал, обнимал. Я избегала. Это можно было только мне - осязать его тело. Ему было непозволительно провести пальцами по щеке, поцеловать в шею или даже просто положить руку на плечо. Мне это не нравилось и я раздражалась.
Я любила трогать и разглядывать. Я коллекционер. Могу не пользоваться вещью, но мне нравится ее подолгу разглядывать, трогать, наглаживать. И людей я тоже коллекционирую. Особеено трепетно мною любимы ресницы, не тронутые тушью. Мне нравится их гладить, и самые близкие уже привыкли к этому бзику.
Я люблю тело, но не душу. Поэтому для так важна эстетическая сторона. Запах человека, его фигура, мягкость волос. Я люблю худеньких, очень хрупких девушек. Только мягкие, шелковистые волосы цвета спелого каштана. И зеленые глаза.Мужчины должны быть старше на пять, десять лет. Широкоплечие, смуглые и с изумительными руками, украшение которых - длинные изящные пальцы.
Я коллекционер. И если вы все же я с вами общаюсь - значит я хочу часть вашего тела. Ничего личного, только обладание.
