Толи ворот рубашки узок, толи дышать стало тяжелее, я не переношу больших нагрузок, и становлюсь с каждым днем смелее. Я втягиваю руки в рукава, а за окном под сорок, я могла бы напиться в дрова, от грусти о том кто дорог. Я пытаюсь смеяться чаще, забывать обо всех проблемах, наливаю чай по слаще, и запутываюсь в дилемах. Меня обнимает уставший вечер, убирая пряди волос с лица, целует сгоревшие плечи, и строит из себя отца. Говорит мол глупая прекрати, хватит придумывать себе проблем, а я ищу обходные пути, и иногда совсем не ем. Вечер расстроенно холодеет, веки тяжелые опускает, не обнимает, плечи не греет, словно тоски не замечает…

я остаюсь сидеть на табуретке, в темноте да еще и одной, такие вечера очень редки, луна смеется надо мной…