Я мучаюсь беспросветной бессоницей,

Поэтому опять решила замарать чернилами лист.

В отчаянной голове моей гул,

В замерзших ушах свист.

меня бросает то в холод, то в жар

в голых мыслях тоски пожар.

и за прошествием стольких лет

мне не страшно.

можешь выключить свет.

я бы обменяла позорную грусть,

на какое-нибудь новое платье.

но лежу, и не в силах встать

до крови раздираю запястье.

вчера под утро мне приснился сон.

о том, что было все как всегда,

но в глазах скопилась вода.

и проснувшись в десять утра

я расстаяла. как поздний апрельский снег.

там ещё был один человек,

такой высокий, в алой рубахе.

обхватив меня слабой рукой,

обещал мне походы в века.

и посмотрев на рубаху вновь,

только тут поняла. это кровь.

я проснулась в холодном поту,

сердце прыгало где-то в ушах.

как мертвый лебедь в камышах,

я вжалась в кровать.

стало очень тудно дышать.

оттолкни меня, выкинь, сотри.

разбери меня, высуши, сдай в ломбард,

просрочь выплаты, платы, выкупы,

и устрой на костях парад.

дай мне мирно уйти в загул.

упаду я на барный стул,

расскажу я бармену куда,

уходят мысли с пометкой "мечта"

отпусти меня, выкачай воду,

отвернись и отдай мне свободу.

Ведь я мучаюсь страшной бессоницей,

И мараю чернилами лист.

Выдери с корнем проклятый гул,

Отключи весь ненужный свист.