когда в автобус вдруг зайдет его силуэт
и попросит по льготному отсидеть две остановки
подымись и скажи тихо «присядь воин- дед»
постой, стоять - не тащить на себе винтовки

стоять вообще ничто, с тем, что пережил этот мужчина
каждая сединка его пропитана горькой памятью
это сейчас каждый третий парень неловкий дурачина
что готов перед смертью постелиться скатертью

в тот момент, когда скажешь ему громко «Поздравляю»
и положишь в его руку, что трясется, гвоздику.
то, что ты говоришь «я о войне все знаю»
ты забудешь в миг, увидев его блестящую слезинку.

и в ответ он со всей силой руку тебе пожмет
заведет рассказ «ноги не ходят, а раньше 45 километров не расстояние»
знаете, как у вас у всех сердце зажмет?
и нахлынет помочь неистовое такое желание.

а по сути, ты помочь уже не чем не сможешь
и тихо ответишь «ну года же не те, но вы не падайте духом»
калитку тяжелую отворить ему поможешь
и останешься в его голове мимолетным слухом.

он смахнет с лица очередную слезу
и переберет в сотый раз погибших друзей фото
ты вскрикнешь «здоровья» уже где-то с улицы внизу
он не расслышит, но догадается что это все еще ему.

его седые усы, и лысина на макушке, каждая тяжелая слеза
так сильно врежется тебе в память, до боли в висках
и каждое 9 мая, будешь вытирать мокрые глаза
вспоминав то свое поздравление деда, и руку его в твоих руках

елизавета батырь