нам всем приходится делать то же самое, что мы уже делали, когда проживали эти года в первый раз, хорошо это или плохо. ©
каждую ночь я смотрю на подлокотник своего дивана и слушаю невозможную музыку; каждый день напеваю "шелком твои рукава, королевна, ясным золотом вышиты перья" и "небо, мне бы ее позабыть, но звездами небо не плачет, лето, что позади, очень хочется заново начать"; у меня болит живот, появился шрам практически около большого пальца и я спокойна настолько, что это пугает окружающих. мне стало не о чем рассказывать, будто все истории остались в прошлой жизни и я бесконечно повторяю, непонятно откуда взявшиеся в моей памяти, стихи. позавчера легла спать в половину девятого вечера, вчера - в три часа ночи, сегодня во мне только запертый свет и меня тошнит от словесной ванильности, она мне кажется очень ненастоящей: любите молча, пожалуйста, ради бога, любите человека и говорите ему все то, что вы пишите, или дайте прочесть себя, позвольте немного свободы, пусть вас любят настоящими. а я же, в очередной раз, пересматриваю "близость" и "влюбись в меня, если осмелишься", подумываю о "ночи любви в европе" - это ночной кинопоказ трех лент в "художественном", планирую сходить как минимум на две выставки, проебать дсв, как это обычно бывает (или напиться с м., что тоже вариант), почти ничего не ем, пью литрами кофе и размышляю рифмами. сегодня на меня обрушилось знание, как я люблю сашу васильева и харизму хелависы, как мы редко совпадаем настроением, как можно не разговаривать с бабушкой уже столько времени, при этом зная, что ей предстоит больница и как можно бояться двенадцатого числа и трястись в ожидании чего-то, что еще не совсем ясно. поэтому я печатаю тексты в черновики, почти не смотря на клавиатуру, сушу волосы феном и никуда не иду. мне давно ничего не нужно, моя дорога покрылась льдом, я знаю, все, что не случится. только когда мама спрашивает, как там к. и не поругались ли мы, я всегда ухожу от ответа коротким "ничего; нет". меня отчаянно пугают сюжеты книг, которые я читаю - если их перекинуть на реальность, то ужасаешься больше, чем когда-либо. интересно, чью жизнь я повторяю, едва ли свою.