07 мая 2012 года в07.05.2012 20:35 1 0 10 1

Часть 1 ( х )

И дело вовсе не в пари, дело не в ее или моей матери, дело не в Рейчел, не в Найле и даже не во мне. Дело в том, что я действительно не мог разобраться в своих чувствах к ней… fuck. Я закрыл глаза, ощущая как моя рубашка становиться все более влажной. Мы оба насквозь промокли, поэтому мне было просто необходимо увести ее куда-нибудь подальше от дождя. В тот момент мне меньше всего хотелось, чтобы она заболела, тогда все стало бы еще сложнее, …чтобы это ни было. Я стоял, не двигаясь, мне неожиданно так захотелось во всем разобраться, накричать на нее, а может быть, просто поцеловать, но она удалялась от меня. Я смотрел на нее, а дождь тем временем все поливал и поливал, унося вслед за собой мою смелость. Я никогда не думал, что способен ощутить подобное, пока не увидел ее удаляющуюся фигуру. Она только что призналась мне в любви, а я даже не смог толком ответить. Я просто оттолкнул ее от себя. Идиот. Пребывая в каком-то ступоре, я пошел обратно в отель. На лицах женщин появилось беспокойство, но мне было все равно. Я схватил бокал своей матери, надеясь, что скотч принесет мне какое-то подобие спокойствия. Но этого не произошло. Просто отлично. Я потерял Анну и «потерял» скотч. Ни что не способно принести хоть толику успокоения в мою жизнь.

- Катись отсюда, парень, - заявила мне Роуз, копаясь в сумке моей матери и вытаскивая оттуда две сигары. Я бездумно зажег их, не имея ни малейшего представление, что мне следует дальше делать.

- Дорогой, - обратилась ко мне мама, хватая меня за руку. Она поглаживала мою руку, словно мне снова было восемь лет и я снова проиграл в покер главному повару. Она всегда утешала меня в то время, она пыталась утешить меня и сейчас. Но был лишь один человек, который смог бы меня сейчас утешить. В тот момент я почувствовал себя таким самовлюбленным придурком. Мое спокойствие? Какого хрена? Это Анна только что призналась в своих чувствах, это ее только что отвергли. По крайней мере, она думает, что ее отвергли. Я должен все исправить, я должен все ей объяснить.

- Езжай, - сказала мама, бросая мне ключи от Порше. Я поймал их, думая о том, что я буду делать и куда поеду первым делом. Я посмотрел в ее глаза, в них была вера и надежда, надежда на то, что ее сын может быть достойным мужчиной. - Я останусь в Horatio. Тут Битси и Ирис, ты знаешь, они не поладили с Таней. Та очень хотела вступить в Младшую Лигу, в которой состоят они, но поскольку они мои должницы…, - благодарно улыбаясь ей, я поцеловал ее в лоб, а затем повернулся к Роуз. - Запомни, Зейн, - сказала Роуз, в ее голосе звучало предостережение. – Тебе лучше все исправить, иначе я побрею тебя на лысо, пока ты будешь спать, - они все еще над чем-то посмеивались, когда я покидал отель. Я усиленно пытался понять, куда могла бы уехать Анна. Мне очень хотелось надеется, что она поехала ко мне, в мою комнату, но я отлично понимал, что это невозможно. Она была слишком зла. Но почему-то я был уверен, что в конце-концов она приедет именно туда. Наш с ней разговор был не закончен. И я был решительно настроен встретить ее там. Но сначала…мне необходимо понять, что же я должен сказать, что бы все это исправить. Где-то далеко в горах ударила молния, я лишь рассмеялся. Не очень-то это похоже на благословение небес. Как ни странно, я вел машину аккуратно и не особо быстро. Сейчас не очень-то хочется выслушивать лекцию от доктора Папочки о том, что не следует подвергать машину опасности. Не сомневаюсь, эту игрушку он любит больше чем меня. Подъехав к дому, я облегченно вздохнул, Таниного нелепого Мерседеса поблизости не оказалась. Видимо моя мама постаралась. Взбегая по лестнице, я вдруг подумал о том, что могу увидеть на своей кровати и другого незваного гостя, но когда я влетел в комнату, там никого не оказалось. В тот момент мое сердце болезненно сжалось, потому что в глубине души я надеялся увидеть там Анну. Стянув с себя мокрую одежду, я переоделся в сухую. Мокрая одежда небрежно валялась на полу. Небрежно. Это меня не волновало, потому что всегда был кто-то готовый все за меня исправить, убрать. Но не в этот раз. Не от кого было ждать помощи. С кем бы я смог обсудить свои проблемы? С Кайсом? Вот уж нет. Мой папаша согласиться поговорить о Анне только в том случае, если в нашем разговоре будут фигурировать такие слова как «третий размер» и «полная медицинская страховка». Поговорить об этом с матерью? Если не учитывать крайне редкие моменты ее искренности и вообще ясно ума, то единственное что она мне скажет, так это то, что я добьюсь любую девушку, какую бы не пожелал. С парнями я этого обсудить тоже не мог, помочь они мне не помогут, а вот ситуацией обязательно воспользуются. Я действительно облажался, раз в моей жизни нет никого, кому бы я мог довериться. Нет, один человек есть, есть один человек, которому я могу довериться, на которого я могу положиться. Но проблема в том, что я не могу поговорить с Анной о том, что я чувствую по отношению к Анне. Мда, тот бы еще разговор получился. Она наверняка бы посоветовала мне взять себя в руки, посоветовала бы прекратить жаловаться на жизнь, посоветовала бы просто во всем признаться. Просто расскажи ей. Анна ничего не боится. Несмотря на то, что она ранима, я всегда видел в ней этот внутренний стержень, неважно выигрывала ли она у кого-то, или наоборот спорила публично с каким-нибудь идиотом. Она всегда была смелой, это порой даже раздражало, она не боялась последствий, потому что была уверена, что чтобы не случилось, она со всем справится. Трудно представить, но я ненавидел и в то же время восхищался ее мужеством, ее бесстрашием. Наверное, я испытывал подобные чувства, потому что у самого кишка тонка делать все правильно, гораздо проще и эгоистичнее поступать так, как хочется. Я никогда не был честен. Анна заставила меня это осознать, потому что она сама была словно пронизана искренностью. Как ей это удавалось? Люди восхищались ее натурой. Анна казалась им такой новой и необычной, словно новый вид кофе в Старбаксе. Неужели это и вправду так просто строить свою жизнь, основываясь на морали и принципах, а не на эгоистичных желаниях. До этого момента, подобных мыслей, да и подобного желания у меня не возникало. Я вообще сомневаюсь, что у меня есть хоть какая-то мораль. Сидя на своей кровати, бездумно вращая спортивную экипировку в руках, я осознал, что сейчас мне хочется именно этого, такой жизни. Сейчас мне это просто необходимо. Я должен глубоко вздохнуть и разобраться в себе, в своих чувствах. Я обязан сделать это для Анны, ради Анны. В конце - концов, она ведь открыла мне свои чувства, верно? «Я люблю тебя, понятно?» Я не уверен, что действительно осознавал все произошедшее. У меня в горле все пересыхало, стоило мне вспомнить ее слова, потому что стоило лишь об этом вспомнить, как тут же возвращалось ощущение, что я ею манипулировал, что заставил сказать эти слова, для того чтобы выиграть чертово пари. Когда наши отношения перестали быть игрой? Когда-то, когда я перестал прятаться за собственной неприступностью, когда она сломила эти границы. Но я согласился на это пари. Из-за секса. Пари на то, что я займусь сексом. Чтобы получить секс в качестве награды. Все это словно замкнутый круг. Это давило на меня. Этого было слишком много, я начинал задыхаться. Возможно ли, что становиться слишком много того, что приносит тебе удовольствие, наслаждение? Нет. Потому что именно с ней, с Анной не могло быть слишком много наслаждения, напротив, его бы всегда было недостаточно. Я начал осознавать, что сейчас я не могу быть с ней, только не так. И от осознания этого становилось невыносимо больно. Если бы я переспал с ней…Если я пересплю с ней. Это будет неправильно. Анна сказала, что она хотела бы столько мне подарить, что не хотела, чтобы кто-то еще отдавал мне себя. Только сейчас, сидя на своей кровати и судорожно ожидая ее появления, я осознал смысл ее слов. Ей было недостаточно просто переспать со мной, она хотела быть со мной всегда. Чтобы я взамен принадлежал ей. Любовь и вся эта ерунда. Не знаю почему, но это открытие меня по-настоящему шокировало. Розали была права. Я просто идиот. Моя мать была права. Я этого просто не достоин…все еще не достоин. В этом момент я услышал, как Анна поднимается по решетке. На улице шел дождь, гремел гром. Что же, идеальный момент. Я начал паниковать, потому что до сих пор не знал, как все исправить. Я не мог признаться ей в любви, потому что до сих пор не был уверен в себе, в своих чувствах. Если бы я сказал ей эти слова, то только для того, чтобы она чувствовала себя лучше, но…будем смотреть правде в глаза. Я никогда так не поступаю. Я не бросаюсь словами только для того, чтобы кто-то почувствовал себя лучше. Это просто не мой стиль. Любовь? Я должен быть гораздо больше уверен, чтобы признать, что мои сомнения, неуверенность и вожделение по отношению к ней и есть любовь. А если это чувство таково в действительности, постоянная неуверенность, то все это мне нахрен не нужно. В чем суть? Я-то думал, что любовь подразумевает внутреннюю дрожь, желание защитить, поступать глупо. И все это я ощущал, но вместе с тем, я ощущал неуверенность, и злость на самого себя, на нее, на своих родителей, за то что вырастили такого эгоистичного сукиного сына… В этот момент в комнате появилась Анна. С ее одежды, с ее волос стекала вода, в глазах читалась боль и надежда. Я не знал, что сказать. Я струсил, наверное, потому что, я и есть самый настоящий трус. Первой заговорила она.

- Привет, - что ж, отличное начало, а я не нашел ничего умнее, чем повторит ее же слова. Привет, может, поможешь мне с моим пари? Самое ужасное, что я действительно старался сосредоточиться, но передо мной стояла девушка в короткой промокшей юбке, через мокрую блузку просвечивал фиолетовый бюстгальтер. Она выглядела такой уязвимой, замерзшей. Что я делаю?

- Я не…слушай. Я не понимаю, что я делаю…, - в ее словах сквозила тревога, я наблюдал за тем, как ее рука потянулась к мокрым волосам и бездумно начала их теребить.

- Слушай, Анна. Я мог бы, ох, я мог бы сесть и разъяснить тебе каждое свое действие, но у меня нет достойного оправдания для большинства из них…поэтому…все, что я могу сказать так это то, что я действительно очень сожалею и хочу, чтобы ты это знала, - может быть, я могу быть с ней честен, наконец-то честен. Я действительно очень сожалел. Сожалел о том, что все вышло именно так. Я знал, я понимал, что Анна, эта прекрасная девушка, что стояла передо мной, что надеялась, злилась, заслуживала правды об этом пари. И может быть после того, как она все узнает, она уже не будет любить такого жалкого человека, каким я являюсь. А может быть она будет любить меня несмотря ни на что. Разве влюбленные не прощают своих любимых, какими бы ужасными не были их поступки? Как бы мне хотелось, чтобы и мне было, что прощать. Она даже попросила прощение, для того чтобы я чувствовал себя лучше. За что мне ее прощать? За то, что из-за нее я постоянно ощущаю неуверенность, внутреннее напряжение? Она посмотрела мне в глаза. Ее глаза просили меня быть откровенным, просили меня рассказать всю правду. Так я и собирался поступить. Я тяжело вздохнул, пытаясь набраться смелости, чтобы обо всем ей рассказать. Но как о таком можно рассказать? Как можно сказать кому-то, что он несчастен, промок под дождем… fuck, она себе даже коленки ободрала, … как можно сказать «знаешь, все дело в том, что я заключил пари на то, что смогу тебя трахнуть»? Я не мог, просто не мог. А потом она рассказала мне о собственном пари. Я не мог пошевелиться. Это не должно было меня удивить. Но я был шокирован. Я знал Рейчел Коффи всю свою жизнь. Какие бы не стояли за этим причины… Рейчел всегда любила играть со мной, лезть ко мне в голову. Это одна из причин, почему я не мог разгадать чувства других людей…Потому что я слишком долго прятал свои собственные. Я был вынужден, по-другому здесь не выживешь. И пока она стояла передо мной и в очередной раз подтверждала, что Рейчел последняя дрянь, я осознавал, что это ее сломает. Она уже никогда не будет прежней, такой же честной и открытой. Я понимал, что должен это сделать, должен во всем признаться. Я ненавидел себя за то, что именно я буду тем человеком, который сломит ее дух, окончательно разобьет сердце. Но я должен рассказать ей о пари. И я это сделал. Я сделал это вовсе не потому, что она мне призналась, а потому что она должна была знать, было необходимо, чтобы она знала. Чтобы понимала, что она не просто пари. По крайней мере, сейчас. Все это напоминает женскую мелодраму…появляется дерзкая дурочка и делает из популярного кретина достойного человека. Когда я признался ей, она попыталась меня поколотить. Я ее ни в чем не виню. На самом деле, отнесись она к этому спокойно, я бы засомневался в ее чувствах. Кроме того, я это действительно заслужил. Вся эта история была просто отвратительна. Может быть, я в чем-то и сомневался, но отвратительность всего произошедшего под сомнение не ставил. Я эгоист, самый настоящий эгоист. И Анна должна это понять. Я не пытался оправдываться, когда она бросала мне в лицо обвинения. Все они были правдивы. И все равно… Даже в бешенстве она была великолепна. Маленькие кулачки колотят меня в грудь, волосы растрепались, все тело напряжено, словно она готовиться ударить меня еще сильнее. Я почти улыбнулся, потому что передо мной была моя Анна, никто и никогда не видел ее такой. Для всех остальных она была сама сдержанность, мне же она не боялась показать свою злость, гнев, ненависть. И я любил ее за это. Я любил эту потаенную часть ее души, даже не смотря на то, что именно я был причиной ее гнева и ненависти. Но, черт возьми, это уже начинало меня раздражать. Откуда столько обвинений? Я не спорю, я заслужил свое наказание. Но если честно…ведь это я был готов проиграть свое пари. Я не хотел спать с ней из-за пари. Я был настолько честен, насколько в принципе был способен. Она же, она как раз таки хотела выиграть свое. Как-то раз она сама заявила, что никогда не переспит со мной. Все это время она пыталась выиграть, что-то доказать…но потом…

- Я никогда не хотела, чтобы ты останавливался, - сказала она. – Я хотела подарить тебе больше. Мне хотелось держать тебя в школе за руку, словно нам по четырнадцать лет, мне хотелось целовать тебя, облокотившись на твой автомобиль, я хотела, чтобы ты был только со мной, мне бы так хотелось, чтобы все те слова, что мы говорили друг другу, были правдивыми, настоящими…

Я поверил ей. Мне так отчаянно хотелось, чтобы ее слова были правдой. Если она говорила правду, то все было и будет гораздо проще.

- Я никогда не врал тебе, пока мы были…здесь. Это был я. Здесь были…мы с тобой, настоящие. Так оно и было.

- Почему я должна тебе верить? – ее слова меня просто уничтожили. Мы оба проигрывали в схватке за нас двоих.

- Как ты можешь не верить? – В самом деле, как она может не верить?

- Ты лгал мне…

- Ты тоже не была честна. Ты навешала мне лапшу на уши о том, что хочешь дружить со мной и сохранить это в секрете…

- Это не было ложью. Ты был нужен мне…Я просто…

- Ты просто не рассказала мне о Рейчел. Так же как и я не рассказал тебе, - это нужно остановить, мы должны прекратить бороться. – Прекрати бороться, - потому что это слишком больно. Но в тоже время, эта боль делает все происходящее настоящим. Она делает нас настоящими, реальными. Я хочу, чтобы мы были настоящими.

- Так ты…Господи, Анна? Ты в порядке? – Анна плакала. Плакала из-за меня. Я просто урод. Fuck. Мне хотелось кричать на нее, и чтобы она кричала на меня в ответ. Я осознал, что крепко обнимаю Анну. Мне лишь хотелось быть рядом с ней здесь и сейчас.

Парт 3 ( х )

Комментарии

Зарегистрируйтесь или войдите, чтобы добавить комментарий

Новые заметки пользователя

ANNIEWITHALEX — Это просто Вьюи блог

150

Привет из прошлого)

хееей. ребят помните меня?? большинство из вас знает меня, блягодаря фф, который я тут публиковала (хм.хм.) так вот. хочу сообщить следую...

130

I must go now. I hope we'll meet again.

В связи истериками в фандоме (и поскольку я пока отношу себя к нему) я ухожу. как и в прошльій раз, но на єтот раз надолго. сайчас меня ...

129

ВАРНИНГ!!!

рябят помогите пожалуйстаа, можете лайкнуть здесь пожалуйстаа?? очень надо

129

Привет ребятушки! Не знаю помните ли меня, но уж Анну с Зейном точно помните) Хочу показать вам отрьівок, которьій возможно переростет в ...