Пролог. Глава1. Глава2. Глава3. Глава4 . Глава5. Глава6. Глава 7. Глава8. Глава9.

Глава 10

Эта глава переломная, с которой начинаются все проблемы. И в которой вы в первый раз повстречаетесь с той самой печально известной мамой Анны - Роуз, а также и с мамой Зейна - Брианной.)))

POVЗейн

Это единственное, чего ты так хочешь коснуться, но не можешь или не должен вообще. Это ещё одно моё желание. И в действительности единственное…которое я не могу произнести вслух. Потому что, назвав зло, ты только сделаешь его реальным. Не могу поверить, что я превратился в такого слабака. И, конечно, я виню в этом Рейчел Коффи. За то, что предложила это пари. Вызов, который мне бросила Рейчел. Чертово пари. Я хочу выйти из этого пари. Я просто должен. Но как выйти из пари красиво, когда я могу выиграть его, лишь только сделав один звонок. Особенно когда я отказался спать с Анной ради азарта. Это всё неправильно. Я могу сидеть здесь и рассуждать, почему это неправильно; я могу убеждать себя в том, что я взрослый и зрелый мужчина, который наконец-то стал порядочным человеком, после стольких лет пренебрежения моими моральными принципами. Азарт от вожделения чьего-то тела? Вау. В какого же нелепого и отвратительного ублюдка я превратился; я всего лишь хотел немного поменять мои способы достижения цели. Но нет. Это ничего не меняет. Я всё равно отвратителен. Если бы я не был таким, я бы рассказал Анне о пари в первый же момент, когда решил выйти из него. Это единственное, что я держу втайне от неё. И я думаю, причина в том, что она тоже что-то мне не договаривает. Я уже узнал её достаточно, чтобы понять, что она не только очень желает трахнуть меня, но так же есть причина, почему она этого не делает. Назовите это глупым, но я не собираюсь сдаваться первым. Независимо оттого, как сильно я этого хочу. И я не могу сказать ей про пари. Я просто не могу. По крайней мере, пока. Поэтому это приводит нас к Зейну Малику, больному, властному ублюдку. Зейну Малику, знатоку женской анатомии, который влюблен в девочку. Нет, в женщину. Не важно. Который влюблен в Анну. Я отказывался смотреть в лицо своим чувствам. Достаточно было того, что я о них знал. Но с каждым днем мне становилось всё сложнее их игнорировать. Каждый раз, когда я видел её, я котел, чтобы она подошла и встала рядом со мной. Каждый раз, когда Найл подкрадывался к ней и обнимал её, или когда он украдкой целовал её волосы, я хотел врезать ему, чтобы его сраная зубочистка вылетела у него изо рта. Каждый раз, когда Браун пялился на неё с другой стороны школьного двора, я хотел придушить его этим идиотским галстуком, который он так неумело завязывал. Я просто…меня просто это достало. Я не хотел делить её ни с кем. В этом вся проблема. Ещё одна проблема была в Рейчел и Эви, которые всегда крутились поблизости. После той первой ночи, когда мы зашли дальше, чем обычно, всё стало гораздо лучше. Или хуже, зависит оттого, как вы видите всю эту ситуацию. Мы проснулись, наши руки и ноги переплетены, на ней не было ничего, кроме моих боксеров и откровенного топика. Мы не обнимались, а просто прижимались друг к другу, её волосы лезли мне в лицо, но я ни капли не возражал, что они мешали мне дышать. Я улыбнулся, и моя улыбка переросла в приглушенный смех, потому что я вспомнил свою сперму на её подбородке. И как она смеялась над этим. Что же она за девчонка, что смеётся над такими вещами? Она не обвиняла меня, не была в ужасе, и вообще как-то задета этим, и именно тогда я осознал, что Анабелла Гранде не такая, как другие девушки. Я неохотно отпрянул от её теплого тела и залюбовался её грудями, которые очень хорошо просматривались сквозь её крохотную маечку; я с трудом удержался, чтобы не прикоснуться к ней, иначе мы бы снова опоздали. Я принял душ, и как раз брился, когда она проскользнула в ванную и обвила руками мою талию, обхватив своими пальчиками моё полотенце. Я вздрогнул, когда достиг ложбинки под подбородком; она каким-то образом поцарапала меня, и сейчас там виднелись фиолетовые отметины.

— Вот дерьмо. Это я сделала? – её брови взметнулись вверх, и она резко развернула меня к себе лицом, положив свои холодные руки мне на подбородок, что было очень приятно. Я лениво ухмыльнулся.

— Всё по-честному. Ты пометила меня, я – тебя. Хоть я и ненадолго, но всё же. Она игриво пихнула меня в плечо, и я схватил её за запястья, смотря ей в глаза. Она задержала своё дыхание, и я не мог сказать, почему. Её тушь размазалась, а губы были припухшими и потрескавшимися. Она выглядела очень аппетитно. О, черт. У неё виднелся засос, прямо под лямкой её топа. Да, иногда я забываюсь. Упс. Её волосы были в полном беспорядке, и ей срочно нужно было сходить в душ. Я слегка отодвинул лямку и провел пальцем по отметине.

— Извини. Кажется, я тоже оставил свою отметину, - сказал я, и она посмотрела туда, где я поглаживал пальцем.

— Ты засранец. У меня не было засосов с восьмого класса, - сказала она, ухмыляясь. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, а затем она выхватила лезвие у меня из рук, и я задержал дыханье, когда она попросила меня повернуть голову. Я посмотрел наверх и влево, и старался не дышать, когда она медленно сбривала волоски под царапинами под моим подбородком; прямо возле шеи. Она могла легко порезать меня, но я знал, что она этого не сделает. Она была очень аккуратна.

— Вот так. Гладкий как твой скотч, - шепнула она, проводя холодными пальцами вдоль моей челюсти. Я схватил её руку, поднося её к моим царапинам под подбородком. Её глаза широко распахнулись, когда я медленно приблизился к ней.

— Гранде, серьёзно. Твоё кровообращение хреновое, но крайней мере, холод помогает мне с этим клеймом, которое оставили твои коготки, - я ухмыльнулся, а она вырвала свою руку, игриво ударив меня в грудь.

— Иди оденься, Малик. Тебя ждут ученики младших классов, которым ты будешь раздавать свои приказы, а меня – мальчики, которых я буду соблазнять.

Следующие несколько дней были отстойными. Я никак не мог перестать думать о ней. Я не хотел переставать. Я кидался в неё чем-нибудь на уроках, пинал её стул. Хватал её за задницу в коридоре. Да, обычные штучки Зейна, но в этот раз я делал это не для того, чтобы позлить её и поддержать свой образ ублюдка. Нет. Я делал всё это потому, что просто ничего не мог с собой поделать. Я просто жаждал её внимания. Проблема. Мы находились в безвыходном положении; в чудесной, удерживающей нас рамке, которую я так хотел сломать. И она, так же как и я, находилась в замешательстве. Мы оба знали, что есть выход. Я знал, каков был мой выход из этой ситуации, и мне нужно было знать, каков же её выход. Но первый раз в жизни я был напуган. Я боялся спросить. Я боялся признать. Откровенно признать свой статус мешка с дерьмом. Я не был уверен, то ли это из-за того, что я боялся увидеть отвращение на её лице, рассказав ей о пари, то ли из-за того, что я боялся, что она не будет удивлена, что я ввязался в такое. Поэтому я решил вести себя как последний трус и ничего ей не говорить. Ну, ничего о пари и брошенном мне вызове. Потому что я творил чудеса своими пальцами. Потрясающие, жаркие и вкусные. С ней. С собой. Не думаю, что когда-либо в жизни у меня была такая вспышка сексуальной активности – хоть и не каждую ночь, но всё же. Также не думал, что смогу продержаться без хорошего секса такой длительный промежуток времени. Десять дней прошло с тех пор. Десять дней, когда я прикасался к ней, заставив её кончить жестко и громко. Десять дней, когда у меня была моя самая лучшая «ручная» работа. Мы даже не перешли к оральной стадии. Мы мысленно договорились, что это бы всё усложнило. Правда, тот факт, что я не показал ей, какие удивительные вещи я могу вытворять своим языком, просто сводил меня с ума. И я потихоньку превращался в сопливую девчонку. Сегодня была моя очередь подвозить Анну до школы, и мы почти опоздали, потому что на ней была коротенькая юбочка и те самые ботинки, а ещё она не поленилась показать мне её новые шортики с низкой посадкой, и я просто потерялся. Я имею в виду, хорошо, что моя машинка с автоматическим управлением, поэтому я позволил своим пальцам изучать Анну. Но, когда она откинула спинку кресла и поставила ноги на него, широко их распахнув для меня, я чуть не съехал с дороги. Она запустила одну руку себе в волосы, а другой оперлась о стекло, и стала напевать что-то, а затем прикусила губу, когда я начал водить пальцами вверх и вниз. Она прикрыла глаза, и её дыхание участилось; на губах была легкая улыбка, и по её лицу я видел, что она уже близко, поэтому я съехал на обочину, чтобы сосредоточиться на её удовольствии. Она кончила молча, а я продолжал водить своими пальцами, при этом не поникая внутрь, но она убрала мою руку и опустила ноги.

—Заканчивай, Малик. Ты знаешь, что я сейчас слишком чувствительная. А ты слишком талантлив в этом, - сказала она, стягивая свои шортики и засовывая их в нагрудный карман моего жакета.

— Тебе не кажется, что они тебе понадобятся? Последнее, что я хотел бы сегодня увидеть, это как Луи или Гарри играют в свою игру «задери как можно больше юбок», и врезать им. Я не смогу на это спокойно смотреть, - прорычал я, пытаясь сдержать улыбку. Я знал, что она уже была влажная, когда я только массировал её бедро, поэтому, осознание того, что я буду чувствовать её запах весь день, делало меня счастливым.

— Расслабься, Зейн. Я научилась отбиваться от нежелательных кавалеров ещё с двенадцати лет, когда у меня появилась грудь. Поэтому, я смогу держать парней подальше от моей попки, - сказала она, откидывая козырёк, чтобы посмотреться в зеркало. Как будто ей это было нужно. Она итак была идеальна. Оргазмы оказывали очень хорошее влияние на её кожу. Она выглядела как на картине.

— Мы опоздаем. Погнали, - сказала она, закрывая козырек и поворачиваясь ко мне. Я продолжал пялиться на неё, и она, смутившись, отвернулась. Что? – прошептала она, скорее себе, чем мне. Но я, конечно, не ответил. Мы приехали в школу, когда все уже заходили в класс, и она сказала, что я задержался, а я, в свою очередь, сказал, что меня задержала Мамочка, и абсолютно никто ничего не заподозрил. До тех пор, пока не наступило время ленча, когда Анна прошла мимо меня в столовой, потрогав нагрудный карман моего жакета и шлепнув меня по заднице, достаточно ощутимо. Я глянул через плечо и ухмыльнулся ей, и именно тогда и заметил, что Лиам стоит возле нашего столика, наблюдая за нашим маленьким приветствием.Рукава его рубашки были закатаны, и он стоял, засунув руки в карманы и теребя свои ключи, болтающиеся на цепи для бумажника. Он слегка наклонил голову набок, наблюдая за нами, но Анна ничего не заметила и подошла к нему, обхватив его руками за талию и посмотрев на него снизу вверх. Он взглянул на неё и, положив руки на её плечи, шепнул ей что-то на ухо, отчего она захихикала, а я ощетинился. Тут он поднял глаза и встретился взглядом со мной, и я осознал, что он сделал это нарочно. Пытался проверить мою реакцию. Черт. Мне надо быть более наблюдательным в будущем. Да уж, легче сказать, чем сделать. В тот день у нас была тренировка, и я постоянно отвлекался, потому что на лавке сидела Анна в окружении группы девчонок; она уговорила нескольких первокурсниц присоединиться к ней и понаблюдать за нашей игрой. Меня удивляло, что за все эти годы, когда девчонки приходили посмотреть на наши тренировки, ни одна из них не догадалась применить свои чары, чтобы парень занял ей хорошее место. И, конечно же, молодая Мисс Гранде стала первой, кто изменил это. Да, это моя девочка. Я пропустил несколько передач, потому что пялился на неё. Я никак не мог оторваться от неё. Она была такой милой, сидя там и стараясь не выходить из себя из-за, как я полагаю, Джессики и Лорен с их грязными ротиками.

— Оу! Малик! Следи за игрой! Лиам пытался быть спокойным. И девочки, конечно же, проглотили наживку. Урод.

— Если бы ты дал пасс тому, кому следовало, я бы следил за игрой, сука, - прорычал я, запуская в него мячом. Он с легкостью поймал его, а я просто развернулся и ушел с поля.

— Эй, подожди, сука. Серьёзно.

Найл быстро догнал меня, благодаря тому, что у него такие же длинные ноги, как и у меня. Он засунул руку в карман футболки и вытащил две сигаретки, обхватив их губами, он прикурил и протянул одну мне. Эти гребаные сигареты.

— Спасибо, капитан, - усмехнулся я, с наслаждением затягиваясь. Я краем глаза заметил, что Анна внимательно наблюдает за нами двумя, но решил не поворачиваться к ней лицом. Найлер и его всевидящее око обязательно это заметит.

— Что с тобой происходит? – спросил он, когда мы зашли в раздевалку. Я кинул наполовину выкуренную сигарету в урну, наблюдая, как от столкновения со стеной посыпались искры. Я стянул футболку, игнорируя его вопрос.

— Зейн. Ты можешь сказать мне. Неужели, это…

Но он не закончил. Думаю, что мы оба знали, что он хотел сказать. Но тот факт, что он остановился, встревожил меня. Он слишком быстро просек, что между мной и Анной что-то происходит, и обычно, он бы уже поздравлял меня с моей победой. Но не в этот раз. И я знал, что они с Анной были довольно близки. Неужели, он знал о нашем секрете? Неужели, она ему рассказала? Черт, надеюсь, что нет. А если он хоть каким-нибудь образом узнает о пари, он будет в бешенстве. Я имею в виду, тот факт, что он был влюблен в Эви, и у него не было никаких шансов, что она ответит ему взаимностью. И хотя я и знал, что если я трахну её, то это причинит ему боль, он всё равно не восстал бы против меня. Он прекрасно знал, какой я. И прекрасно знал, чем я занимаюсь. И раньше меня устраивало, что он такой, и никогда раньше не беспокоило, до сегодняшнего дня, когда наши жизни так круто изменились. Полагаю, потому, что я повзрослел или что-то в этом роде.

— Мне просто не дают покоя некоторые мысли, вот и всё, - ответил я, запинаясь. Он вскинул бровями, а затем развернулся и направился в душ. Не то, чтобы мы рассказывали друг другу обо всём, но мы всегда рассказывали друг другу о девчонках. Всегда. Как только он вошел в душ, я осознал, что наша дружба дала трещину. И всё из-за девчонки. А это уже серьезно. Когда я вышел из раздевалки, Анны и других девчонок уже не было видно, и это меня рассердило. Обычно девчонки ждали нас после тренировки. Полагаю, что сегодня нас не было слишком долго. А мне нужно решить кое-какие проблемы, и Анны здесь нет. Я помчался домой, надеясь найти её там, ожидающей меня в моей спальне. Правда, было еще рановато для нашей встречи, но я надеялся, что она каким-то образом сможет почувствовать, что мне нужно поговорить с ней. Знаю, что мне станет от этого легче. И я просто…мне просто нужно её увидеть. И конечно, меня подстерегла Таня, которая горела желанием накормить меня вкусной и здоровой пищей. Она разложила на столе 4 блюда, настаивая, чтобы я съел их все. Звонил отец и прочитал мне очередную гребаную лекцию на тему моего проекта по физике, а также на тему моих отношений с Анной, настаивая на том, чтобы я порвал с ней. Он иногда бывает таким упрямым. Яблоко от яблони недалеко падает. В конце концов, мне удалось добраться до своей комнаты, и я уже был очень измотан. Мои легкие болели из-за нового пристрастия Гарри, моя печень болела, потому что мне нельзя было пить, мои мускулы ломило, потому что я выплеснул весь свой гнев сегодня на поле, мой мозг разрывался оттого, что я много думал, и моё сердце болело, потому что я знал, что что-то должно случиться, что-то плохое. И, черт возьми, я признаю. Я был напуган, потому что не знал, что буду делать, если это будет что-то ужасное. Честно сказать, я был взволнован. Все органы болели, и моё тело прекрасно знало, что может меня вылечить. Волнующе и чертовски пугающе. Я открыл дверь своей спальни, и увидел её, на моей кровати, свернувшуюся в клубочек. Спасибо, Господи.

— Рад, что ты, наконец-то здесь. У меня был ужасный день, - сказал я, быстро срывая свою рубашку.

— Какого черта ты так долго? Я застыл на месте. Это не тот голос, который я ожидал услышать. Я включил свет.

Парт ІІ ( х )