"В твоих глазах неприятно тонуть. Многие тонут. Там давка. "
Среди всех миловидных молочно-нежных девочек, которых ты ломаешь, окуная в неприхотливую грязь похоти и полуночных стонов, я не была, к счастью, самой миловидной. Я, однозначно, не была самой глупой. Все верно. Пока эта грязь интересна тебе и мне, она происходит.
Ты строил из себя прекрасного друга- любовника в трусах в крупный горошек, говорил всякие милые гадости, прижимал к себе, страстно - к грубой стене, делил секреты и ни в коем случае никогда не на чем не настаивал. Ты гулял со мной, выпивал, лечил больное горло, лежал рядом.
Среди всех твоих коллекционных девственных, надломанных тобой кошечек, жаждуших твоей несбыточной любви до гроба, я одна не стала твоей очередной. Среди всех твоих влюбленных чистых шлюшек, за которыми ты ежедневно закрываешь дверь своей квартиры, глубоко затягиваясь, я одна оставалась независимой от тебя, ибо я не любила. А ты чувствовал, прекрасно понимал это, умело скрывая свое бешенство из-за несостоятельности своей любви.
Ты делал все, чтобы заставить меня полюбить тебя, еще глубже, чем возможно, до боли в животе и в висках. Чтоб я сходила с ума. Но с ума сходил ты.
А мне было просто невыносимо плохо без тебя по привычке.
И пожалуй, ради какого-то безумного эксперимента, в один день, в один вечер, в один момент я поддалась твоей гадкой-сладкой игре, я согласилась стать твоей. Это был праздник, для нас. Праздник всех влюбленных.
Ты разыграл великое счатье, ликуя в душе и играя про себя мой свадебно-похоронный марш. Ты ведь добился желаемого, а я проиграла, хоть и спустя столько растраченных без толку лет. Ты был ласков и, похоже, заново безумно влюблен.
Но эти миловидные девочки, они ведь никуда не исчезли, они продолжали поочередно появляться в твоей постели, а ты продолжал закрывать за ними входную дверь, с ядовитой самодовольной улыбкой прикуривая на ступенях лестницы. А я была твоей. Что-то вроде "ты навсегда останешься в моем сердце". Но только там уже давно пусто.
Я люблю и безутешно скучаю по твоим глухим, недоступным, немыслимой глубины глазам. Но там давка. И все по кругу.
Мне безумно нравится цикличность безыдейного повестования.