Обычный мир превращается в кошмар… В колонии художников на маленьком островке из домов исчезают комнаты, а на стенах и мебели появляются загадочные послания…
Время и пространство изменяются, изгибаются - в такт полету фантазии медленно теряющей разум талантливой художницы, ведущей дневник происходящего…
Бред? Безумие? Но безумие - лучший путь к истинной, скрытой от глаз реальности!
Страница писателя: Паланика Чака
21 июня — Луна на три четверти
СЕГОДНЯ ЗВОНИЛ КАКОЙ ТО МУЖЧИНА из Лонг Бич. Он оставил длинное сообщение на автоответчике: бормотал и кричал, говорил торопливо и медленно, ругался и угрожал вызвать полицию, чтобы тебя арестовали.
22 июня
КО ВРЕМЕНИ, когда прочтешь это, ты будешь старше, чем себя помнишь. По медицински твои печеночные пятна называются гиперпигментированными лентигинами. Морщинка по анатомически называется ритида. А эти складки в верхней части лица, ритиды, избороздившие лоб и кожу вокруг глаз, — это динамическая морщинистость, называемая также гиперфункциональными линиями лица, вызванная движением мышечного слоя. Почти все морщины в нижней части лица — статические ритиды, возникшие из за солнца и силы тяжести.
23 июня
ЗВОНИТ ЖЕНЩИНА из Сивью, и сообщает, что у нее пропала бельевая кладовка. В прошлом сентябре в ее доме было шесть спален и две кладовки для белья. Она уверена в этом. А теперь у нее только одна. Она прибывает открыть на лето пляжный домик. Выезжает из города с детьми, няней и собакой, и вот они здесь, с кучей багажа, — а ни одного полотенца нет. Все исчезли.
Оп.
Канули в Бермудский треугольник.
25 июня
ПРЕДСТАВЬ, КАК маленький ребенок нарисует рыбью кость, — скелетик рыбы, на одном конце которого череп, а на другом — хвост. Посередине длинный позвоночник, который расчерчивают ребра. Такой рыбий скелетик, который в мультиках свисает у кота из пасти.
26 июня
ЗВОНИТ МУЖЧИНА с континента, из Оушн Парк, и жалуется, что у него пропала кухня.
Вполне естественно первое время не замечать. Где не живи как следует долго — в доме, в квартире, в стране — везде станет тесно.
28 июня
СТОЛОВАЯ в Уэйтензийской гостинице именуется Древесно золотой, из за ореховой отделки и золотой парчовой обивки. Здесь камин, обитый резным орехом, с полированными латунными решетками. Огонь приходится поддерживать даже тогда, когда ветер дует с континента: при этом дым шарахается назад и выкашливается клубами спереди. Рвется сажа и дым, доходит до того, что приходится вытаскивать батарейки из всех противопожарных детекторов. После этого вся гостиница чуть отдает пожаром.
29 июня — Новолуние
В ОУШН ПАРК мужчина отпирает входную дверь, в руке у него винный бокал, заполненный бледно оранжевым вином по указательный палец на стенке. На нем белый плюшевый халат с меткой «Энджел», вышитой на рукаве. На нем золотая цепочка, запутавшаяся в седых волосах на груди, и от него пахнет гипсом. В другой руке он сжимает фонарик. Мужчина отпивает вино до уровня среднего пальца, и у него отекшее лицо под темной щетиной на подбородке. Его брови до того отбелены или выщипаны, что их почти не видно.
Просто на заметку: вот так они повстречались, Энджел Делапорт и Мисти Мария.
30 июня
ТВОЯ БЕДНАЯ ЖЕНА носится из столовой в музыкальную комнату, хватая серебряные подсвечники, позолоченные часики, дрезденские статуэтки, и заталкивая их в наволочку. Мисти Мария Уилмот, отработав утреннюю смену, теперь обчищает большой дом Уилмотов на Буковой улице. Будто чертов грабитель в собственном доме, ворует серебряные портсигары, шкатулки и табакерки. Собирает с каминных полок и тумбочек у кроватей солонки и безделушки резной слоновой кости. Таскает туда сюда наволочку, тяжелую и гремящую позолоченными бронзовыми соусницами и расписными фарфоровыми блюдами.
1 июля
ПРОСТО НА ЗАМЕТКУ: Питер, выходит полная фигня с твоей стороны, когда ты всем рассказываешь, мол, твоя жена — гостиничная горничная. Да, может быть, пару лет назад она и была горничной.
А теперь она, представьте себе, младший контролер обслуживания столовой. Она «Сотрудница года» Уэйтензийской гостиницы. Она твоя жена, Мисти Мария Уилмот, мать твоего ребенка, Тэбби. Она почти, чуть было не, едва не получила диплом по изящным искусствам. Она голосует и платит налоги. Она — королева среди сраных рабов, а ты — безмозглый кусок мяса с трубкой в заднице, ты в коме, прицепленный к уйме дорогущих приспособлений, которые поддерживают в тебе жизнь.
2 июля
НУ ЛАДНО, ЛАДНО. МАТЬ ТВОЮ ТАК.
Просто на заметку: большая часть всей этой каши — вина Мисти. Бедной маленькой Мисти Марии Клейнмэн. Маленькой затворницы, продукта развода и почти полного отсутствия родительницы в доме.
Все в колледже, все ее подруги на курсе изящных искусств говорили ей:
«Не смей».
«Нет», говорили ей друзья. Только не Питер Уилмот. Только не «пидор ходячий».
3 июля
ЭНДЖЕЛ КОМАНДУЕТ СЖАТЬ руку в кулак. Говорит:
— Вытяните указательный палец, как если бы хотели прикоснуться к кончику носа.
Берет руку Мисти с вытянутым пальцем и держит ее так, чтобы кончик пальца слегка касался черной краски на стене. Водит ее пальцем так, чтобы тот повторял след, нанесенный черной краской из баллона, обрывки предложений и каракули, кляксы и потеки; и Энджел спрашивает:
— Что нибудь ощущаете?
4 июля
ПРОСТО ЧТОБ ТЫ ЗНАЛ — как это мило. Сегодня День независимости, и в гостинице битком. Пляж переполнен. В вестибюле тесно от летних людей, все они толкутся туда сюда, ждут, когда на континенте запустят фейерверк.
5 июля
К ВАШЕМУ ПЕРВОМУ НАСТОЯЩЕМУ СВИДАНИЮ, вашему с Мисти, ты натянул для нее холст.
Питер Уилмот и Мисти Клейнмэн присели на свидании в густых травяных зарослях пустыря. Летние пчелы и мухи кружат вокруг них. Рассевшихся на клетчатом одеяле, которое Мисти принесла из дому. Мисти выпрямила ножки коробки с красками из светлого дерева под пожелтевшим лаком, с медными уголками и шарнирами, потускневшими почти до черноты, чтобы из нее вышел мольберт.
6 июля
ПРОСТО НА ЗАМЕТКУ, в потертой старинной библиотеке, где обои расползаются по всем швам, а во всех матовых плафонах, свисающих с потолка, — дохлые мухи, все, что ты припомнишь, осталось таким же. Все тот же изношенный глобус, пожелтевший до цвета супа. На континентах вырезаны названия стран вроде Пруссии и Бельгийского Конго. Тут по прежнему висит в рамке знак, предупреждающий — «ЛЮБОЙ, КТО БУДЕТ ЗАСТИГНУТ ЗА ПОРЧЕЙ КНИГ, ПОНЕСЕТ НАКАЗАНИЕ».
7 июля
ЭТИ ВИТРАЖИ островной церкви маленькая оборванная Мисти Клейнмэн могла нарисовать еще до того, как научилась читать и писать. Даже еще до того, как увидела витражи. Она никогда не была в церкви, — ни в какой церкви. Но наша маленькая безбожница Мисти Клейнмэн могла нарисовать надгробья деревенского кладбища на Уэйтензийскому мысу, изобразив даты и эпитафии, когда еще не знала ни цифр, ни букв.
8 июля
НА ПЯТОМ НАСТОЯЩЕМ СВИДАНИИ Питер снабдил подложкой и вставил в раму картину, нарисованную Мисти.
Ты, Питер, ты говорил Мисти:
— Вот эта. Эта картина. Будет висеть в музее.
9 июля
ЭТИМ ВЕЧЕРОМ Мисти укладывает твою дочь в постель, а Тэбби говорит:
— У нас с бабулей Уилмот есть секрет.
Просто на заметку: бабуля Уилмот знает все секреты.
10 июля
НА ДЕСЯТОМ СВИДАНИИ Мисти спросила Питера, трогал ли он ее противозачаточные таблетки.
Они были у Мисти дома. Она работала над очередной картиной. Телевизор был включен, настроен на мексиканскую мыльную оперу. На ее новой картине была высокая церковь, пригнанная из тесаного камня. Колокольня, покрытая позеленевшей медью. Окна витражи, причудливые, как паутина.
11 июля
ВНИЗУ первая половина дня, и в вестибюле никого, кроме Полетт Хайленд за столом. Грэйс Уилмот может поведать, что Полетт носит фамилию Хайленд по замужеству, но до этого она была Питерсен, хотя ее мать была Нейман, потомок ветви Тапперов. Когда то это значило большое старинное состояние по обеим линиям ее родословной. А теперь Полетт за конторкой.
В глубине вестибюля, утонув в подушке краснокожего кресла качалки, сидит Грэйс, читая у камина.
12 июля
НА СЛУЧАЙ, ЕСЛИ ТЕБЕ ИНТЕРЕСНО, твой друг с худфака с длинными белокурыми волосами, тот парень, который разорвал мочку уха, пытаясь подарить Мисти сережку, так вот, он уже облысел. Его зовут Уилл Таппер, и он водит паром. Он твоих лет, и мочка у него по прежнему висит двумя обрывками. Зарубцевавшись.
13 июля — Полнолуние
ТЭББИ И МИСТИ шагают сквозь заросли деревьев. Это спутанный клубок местности в глубине Уэйтензийского мыса. Здесь сплошная ольха: поколения деревьев, выросших, и рухнувших, и снова пробивающихся сквозь своих же мертвецов. Животные, может — олени, прорубили тропу, которая вьется меж куч переплетенных деревьев и протискивается между скал, которые высотой с постройки, укрытые толстым слоем мха. А надо всем этим смыкаются переменчивым ярко зеленым небом ольховые листья.
14 июля
ЭНДЖЕЛ ДЕРЖИТ ЛИСТ бумаги с акварелью, прихватив уголки кончиками пальцев. Разглядывает его, смотрит на Мисти и спрашивает:
— Вы нарисовали стул?
Мисти передергивает плечами и оправдывается:
— Годы прошли. Это было первое, что пришло мне на ум.
15 июля
КОГДА ЕДИНСТВЕННЫЙ МУЖЧИНА, который за последние четыре года пялится на твою грудь, оказывается полицейским — сделай глоток. Если выяснится, что он уже в курсе, как ты выглядишь голой — сделай еще один.
В этот раз глотни вдвое больше.
16 июля
ДОКТОР ТУШЕ СВЕТИТ фонариком Мисти в глаза и просит ее поморгать. Заглядывает ей в уши. Заглядывает в нос. Гасит свет в кабинете и заставляет ее при этом светить фонариком себе в рот. В точности как фонарик Энджела Делапорта, заглядывающий в дырку в стене столовой. Это старая уловка врача, чтобы подсветить ноздри: они расстилаются, отсвечивая красным под кожей носа, и можно проверить их на тени, которые означают закупорку, заражения. Пазушную мигрень. Он отклоняет голову Мисти назад и всматривается в горло.
Спрашивает:
— Почему ты говоришь, что это пищевое отравление?
21 июля — Луна на три четверти
ЭНДЖЕЛ ДЕЛАПОРТ поднимает один рисунок, потом второй, — все акварелью. Они на разные темы: на некоторых — лишь контур странного горизонта, на некоторых — пейзажи залитых солнцем полей. Сосновых лесов. Очертания поселка или дома в среднем плане. В лице Энджела двигаются только глаза, прыгая туда сюда по каждому листу бумаги.
— Потрясающе, — говорит он. — Вы ужасно выглядите, но ваши работы… Боже.
17 июля
КОГДА ОНИ учились, Питер частенько повторял, мол, все, что ты делаешь — это автопортрет. Он может быть похож на «Святого Георгия и змия», или же на «Похищение сабинянок», но твой угол кисти, освещение, композиция, приемы — все это ты сам. Даже повод, почему ты выбираешь именно эту сцену — ты сам. Ты в каждой краске и мазке.
Питер частенько говорил:
— Единственное, на что способен художник — описать собственное лицо.
Ты обречен быть собой.
24 июля
ПРОСТО ЧТОБ ТЫ ЗНАЛ — сегодня звонил детектив Стилтон. Он хочет нанести Питеру небольшой визит.
Хочет нанести тебе небольшой визит.
25 июля
ВСЕ ДОМА по Ирисовой и Магнолиевой улицам смотрятся так великолепно, когда видишь их впервые. Все они в три и четыре этажа, с белыми колоннами, все ведут счет годам с последнего бума в экономике, который был восемьдесят лет назад. Столетие назад. Дом за домом — пристроились среди ветвистых деревьев размером с зеленые грозовые тучи, среди зарослей дуба и ореха. Они обрамляют улицу Вязов, глядя друг на друга через укатанный газон. Когда видишь их впервые, они смотрятся так роскошно.
28 июля — Новолуние
С ПЕРВОЙ ПАЧКОЙ противозачаточных таблеток Мисти Питер намухлевал. Он заменил их на конфетки в корице. Следующую пачку он попросту спустил в унитаз.
Ты спустил в унитаз. Нечаянно, сказал ты.
29 июля — Новолуние
ПРОСТО НА ЗАМЕТКУ: погода сегодня тяжела и шершава, и причиняет боль каждый раз, стоит твоей жене пошевелиться.
Доктор Туше только что ушел. Последние два часа он провел, оборачивая ее ногу полосами стерильного бинта и прозрачной акриловой резины. Ее нога, от лодыжки до промежности — сплошной ровный гипсовый слепок. Что то с коленкой, сказал доктор.
30 июля
КОГДА МИСТИ ВПЕРВЫЕ просыпается после происшествия, у нее нет лобковых волос, и в ней торчит катетер, змеящийся вдоль здоровой ноги к прозрачному пластиковому пакету, который привешен на столбик кровати. Полосками белого хирургического пластыря трубка прилеплена к коже ноги.
Дорогой милый Питер, тебе незачем рассказывать, каково оно.
2 августа
ЧТО ТО ЛЕГОНЬКО ДЕРГАЕТСЯ у Мисти между ног, слегка тянется внутри нее, когда Тэбби отцепляет пакет от конца катетера Мисти и уносит его по коридору в уборную. Она опорожняет пакет в унитаз и споласкивает. Тэбби приносит его назад и пристегивает к длинной пластиковой трубке.
5 августа
УСТАТЬ — не значит довести до конца. Проголодаться или натереть руку — тоже. Желание помочиться не должно тебя останавливать. Картина закончена, когда окончена работа карандаша и красок. Телефон не отвлекает. Ничего стороннего не требует твоего внимания. Пока вдохновение приходит — ты продолжаешь и продолжаешь.
Мисти трудится вслепую весь день, а потом карандаш останавливается и она ждет, что Тэбби заберет картину и даст ей чистый лист бумаги. Потом — ничего не происходит.
И Мисти зовет:
— Тэбби?
7 августа
НА ХУДФАКЕ Питер однажды попросил Мисти назвать цвет. Любой цвет.
Он приказал ей закрыть глаза и стоять неподвижно. Можно было ощутить, как он подступил близко. Его тепло. Можно было унюхать его распустившийся свитер, и как его кожа источает горький запах полусладкой шоколадной плитки. Его личный автопортрет. Его руки подцепили ткань ее сорочки, и холодная булавка царапнула кожу под ней. Он предупредил:
— Не шевелись, а то могу нечаянно уколоть.
12 августа — Полнолуние
ДЖАЙНИСТЫ БЫЛИ сектой буддистов, которые утверждали, будто умеют летать. Умеют ходить по воде. Могут понимать любой язык. Говорят, будто они могли превратить дешевый металл в золото. Умели лечить калек и исцелять слепцов.
15 августа
ПРОСТО НА ЗАМЕТКУ, одна из проблем с худфаком в том, что он делает тебя куда уж менее романтичной. Вся эта куча хлама о художниках и мансардах исчезает под грузом знаний по химии, по геометрии и анатомии. Вещи, которым тебя учат, объясняют мир. Образование оставляет все очень ясным и прилизанным.
Очень растолкованным и осмысленным.
16 августа
ЦВЕТ «КОСТЯНОЙ ЧЕРНЫЙ» — жженая кость.
Шеллак — дерьмо, которое тля оставляет на листьях и ветках. «Сажа газовая» — жженая виноградная лоза. В масляных красках используется масло, выжатое из грецких орехов или маковых семян. Чем больше узнаешь о художестве, тем больше все напоминает ведьмины рецепты. Все измельченное, перемешанное, запеченное — смахивает скорее на поваренную книгу.
20 августа — Луна на три четверти
ГОЛОС ГРЭЙС сообщает Мисти во тьме:
— Работа, которую ты делаешь, принесет твоему семейству свободу, — говорит. — Никто из летних людей не сунется сюда десятилетиями.
Пока Питер однажды не проснется, Грэйс и Мисти — единственные оставшиеся Уилмоты.
21 августа
СЕГОДНЯ ВО ТЬМЕ по ту сторону век Мисти срабатывает пожарная сигнализация гостиницы. Одинокое непрерывное дребезжание звонка в коридоре проникает сквозь дверь так громко, что Грэйс приходится крикнуть:
— О, что еще такое?
Она кладет руку Мисти на плечо и говорит:
— Работай дальше.
21 августа …С половиной
ВСЕ, ЧТО в Питере любила Мисти, Энджел полюбил первым. На худфаке Питер был с Энджелом, пока не появилась Мисти. Они распланировали все будущее. Не художниками, но актерами. Заработают ли они денег — не важно, сказал ему Питер. Сказал Энджелу Делапорту. Кто то из Питерова поколения возьмет в жены женщину, которая сделает семью Уилмотов и всех его земляков такими богатыми, что никому из них не придется работать. Он никогда не вдавался в подробности этой системы.
Ты не вдавался.
23 августа
ОТ ЕЕ РУК ОСТАЛИСЬ ЛИШЬ болтающиеся веревки, обтянутые кожей. Шейные позвонки будто слеплены ссохшимися жилами. Воспалены. Натерты и измучены. Плечи свисают с позвоночника у основания черепа. Мозг запеченным черным булыжником застрял в голове. Лобковые волосы отрастают, чешутся и идут прыщиками у катетера. Пристроив перед собой новый лист бумаги, чистый холст, Мисти может взять в руки кисть или карандаш, — и ничего не будет. Когда Мисти делает зарисовку, заставляя руку что то выводить, получается какой нибудь каменный дом. Какой нибудь розовый сад. Просто ее собственное лицо. Автопортрет дневник.
24 августа
НА САМОМ ДЕЛЕ МИСТИ НУЖЕН столовый нож.
Ей нужен нож с зазубренным лезвием, чтобы распилить этот гипс на ноге, и ей нужно, чтобы после ужина Полетт не заметила пропажу ножа с подноса. Полетт не замечает, да еще не запирает дверь снаружи. Кому оно надо, если Мисти стреножена тонной сраного гипса.
24 августа …С половиной
В ЧЕРДАЧНОЙ ВАННОЙ Грэйс набирает в ванну воду, потом выходит и ждет в коридоре. Тэбби остается в комнате следить за Мисти. Караулить собственную мать.
Просто на заметку: за одно это лето будто прошли целые годы. Годы и годы. Эта девчонка, которую Мисти видела в окно флиртующей. Эта девчонка будто незнакомка с желтизной на пальцах.
Мисти говорит:
— Серьезно, не стоит тебе курить. Даже если ты уже умерла.
24 августа …И три четверти
КОГДА ОБОДРАНА ВСЯ СТЕНА, когда все древние махровые розы и зеленые полоски содраны длинными лентами, вот то, что оставил для людских глаз Питер.
Что оставил ты.
25 августа
В ГОСТИНИЧНОЙ СТОЛОВОЙ бригада островитян развешивает работы Мисти, все ее картины. Но не по отдельности, — они складываются воедино, холст и бумага, образуя длинное стенное полотно. Будто коллаж. Бригада в процессе сборки не снимает с полотна покрывало, открывая для глаз только край, лишь настолько, чтобы добавить еще ряд картин. Что там — сказать нельзя. То, что смахивает на дерево, может оказаться рукой. Что смахивает на лицо — может оказаться облаком. Это массовая сцена, или пейзаж, или натюрморт из цветов и фруктов. В момент, когда бригада добавляет в полотно очередную часть, они сдвигают штору, чтобы прикрыть ее.
26 августа
ПРОСТО НА ЗАМЕТКУ: ты все равно вонючий трусливый говнюк. Ты самовлюбленный, недоделанный, ленивый, безвольный кусок дерьма. Ну да, конечно, ты рассчитывал спасти свою жену, но вместе с тем ты собирался ее кинуть. Ты, тупой безмозглый пидор. Дорогой милый глупый ты. Нынче Мисти совершенно в курсе, что ты чувствовал. Сегодня твой 157 й день в роли овоща. И ее первый. Мисти три часа провела за рулем, чтобы повидать тебя и посидеть у твоей кровати.
27 августа — Новолуние
ГРЭЙС ВЕРТИТ ЛАДОНЬЮ В ВОЗУХЕ между ними двумя, — под прозрачным лаком пожелтевшие щербатые ногти, — и просит:
— Мисти, дорогая, повернись, покажи мне, как оно сидит сзади.
27 августа …С половиной
КАК ГЭРРОУ рассказал Мисти. Как он растолковал предание островитян — она не может не преуспеть в роли художника.
Она обречена на славу. Проклята талантом. Одну жизнь за другой.
27 августа …И три четверти
«СКОРЫЕ» уже ждут у Уэйтензийской гостиницы. Группа тележурналистов устанавливает на крышу фургона вещательную тарелку. Две полицейские машины уткнулись в гостиничные парадные ступени.
Летние люди протискиваются меж припаркованных машин. В кожаных штанах и черных платьицах. В темных очках и шелковых рубашках. В золотых украшениях. Над ними — корпоративные эмблемы и логотипы.
27 августа …И семь восьмых
СЕГОДНЯ ВО ТЬМЕ сумрачной лесной просеки, зеленых бархатных окрестностей за дверьми вестибюля, срабатывает пожарная сигнализация гостиницы. Один непрерывно дребезжащий звонок, — он вырывается из парадных дверей так громко, что телерепортеру приходится выкрикнуть:
— Так, похоже, какие то проблемы!
28 августа
ЕСЛИ ВЕРИТЬ ПЛАТОНУ, мы живем в цепях в темной пещере. Мы прикованы, поэтому можем видеть только заднюю стену катакомбы. Можем различить только тени, мечущиеся по ней. Это могут оказаться тени чего то, что движется снаружи пещеры. Могут оказаться тенями людей, прикованных рядом.
А может быть, каждый из нас видит только собственную тень.
3 сентября — Первая лунная четверть
НА УЭЙТЕНЗИЙСКОМ МЫСУ Мисти останавливает машину. Тэбби сидит рядом, обвив руками урну. С бабушкой и дедушкой. С твоими родителями. Грэйс и Гэрроу.
Сидя около дочери на переднем сиденье старого «бьюика» Мисти пристраивает руку на коленку Тэбби и зовет:
— Солнышко.
И Тэбби оборачивается к матери.