Еще я трепетал от ласк ее на ложе,
Пьян ароматами ее волос и кожи,
Лобзаньями ее пронзен и опален,
И рвался у меня из горла хриплый стон,
Сопутствуя своим бессильным клокотаньем
Уже стихающим любовным содроганьям,
Когда она, забыв меня поцеловать,
Внезапно поднялась, покинула кровать,
Подсела к зеркалу, натруженно зевнула
И на ноги чулки привычно натянула,
Как дама, коль на бал с обеда ехать ей,
Надела б, съев десерт, перчатки до локтей.
И я почувствовал, как с этого мгновенья
Мне в сердце начало точить свой яд сомненье.
Я понял: почему она столь холодна,
Что к долгу страсть ее отныне сведена,
Что притупилось в ней былых желаний жало
И что любовница, увы, супругой стала.