Просьба: понравилось - лайк. Если неудобно искать фанф в ленте, можете вбивать название в поиске (мы проставили теги). А еще у меня в блоге слева есть ссылка на список глав. Спасибо всем, кто читает, а особенно тем, кто комментирует. Мы любим вас: 3
____________________________________________________________________
Глава 25 от Ани, ибо Лиам забирай, забирай Аню полностью из музея
Я старалась писать как можно быстрее. Даты, имена, события – всё это вмиг появлялось на листах тетради. Моя правая рука уже начала болеть, а слова – сливаться, когда лектор объявила, что мы идём в залы. Несмотря на усталость, мне всегда нравилось находиться здесь. Залы музея безумно красивы, как и экспонаты, а тишина позволяет свободно мыслить. Заглянуть в историю, представить, что когда-то давно человек с этого портрета жил, чувствовал – это очень захватывающе. Я старалась не думать о предстоящей встрече с Лиамом, однако это получалось не очень хорошо. Прошло уже чуть больше недели спустя той фразы «Просто друзья», но легче не становилось. Вообще. Его слова были правдивы для него, и я тоже пыталась принять их за правду. Хоть я и веду себя достаточно непринуждённо, в моей душе всё переворачивается, ломается, стоит мне вспомнить его слова. Я твержу себе, что он мне ничего не обязан, что я должна перестать накручивать себя по этому поводу, должна не думать и забыть вовсе. Я перевела взгляд на другую витрину, пытаясь снова вникнуть в смысл лекции. Я действительно пыталась выкинуть его из головы, но это никак у меня не получалось. Я с лёгким нетерпением ждала окончания, бросала взгляды на часы и в то же время была увлечена рассказом. Что касается Джона - ничего не было. Он красивый, интеллигентный, уверенна, умный, двадцатилетний англичанин, но ничего не было. Красивые окружающие меня экспонаты, интерьеры, картины не интересовали меня сейчас, хотя раньше такого не было. Я тяжело вздохнула и, перевесив сумку на другое плечо, направилась с группой в следующий зал. Почему у Марины и Луи всё так хорошо, а я вынуждена страдать? Наверное, эгоистично спрашивать такое. Видимо у меня такая участь, а завидовать не стоит, уж тем более лучшей подруге. Я сжала зубы и снова посмотрела на часы: оказалось, что до конца оставалось совсем чуть-чуть. Когда лекция всё-таки закончилась, я поспешила на выход. Я быстро шла, почти бежала сквозь многочисленные залы. Я неслась к гардеробной, но когда пришла, впала в лёгкий ступор и стала делать всё медленнее. Пока я одевала пальто и шарф, в моей голове успело пронестись множество разных мыслей. Начиная с типичной «как себя вести» и заканчивая точным планом своего поведения, который, без сомнений, полетит к чертям в будущем. Мне действительно нравилось то, как я выглядела, а особенно моя шапка-кепка, как у Шерлока Холмса. Мои руки холодели, и на секунду мне показалось, что я даже немного тряслась. Я чувствовала жуткое волнение. Выйдя с Красной площади, я стала искать глазами машину. Через минуту я увидела приближающегося Лиама, мы поздоровались и уже хотели направиться к машине, как нас окружила толпа людей с камерами и микрофонами. Мне стало очень страшно и неприятно, но Лиам взял меня за руку и повёл к машине. Вокруг щёлкали камеры, задавались вопросы. Большинство из них были: «Лиам вы встречаетесь с Дэниэль?», «Вы состоите с кем-нибудь в отношениях?», «Ты всё ещё с Дэниэль Пизер?». Мне стало ещё хуже, казалось, что эта толпа нескончаема, что мы никогда не проберёмся к машине. Через какое-то время мы все-таки у неё оказались, но мои мучения не закончились. На него, казалось, нападали с вопросами и не давали нам сесть в машину.
— Поцелуй меня.
Шок. Я была уверена, что я ослышалась. Я посмотрела на него распахнутыми глазами и чуть приоткрыла рот от удивления, надеясь, что мне всё-таки послышалось. Но он повторил, также шёпотом, но более чётко. Я наклонилась и коснулась своими губами его. Моё непонимание лишь возросло, когда я поняла, что он не отвечает на поцелуй. Какого чёрта? Я чувствую, что с моей головы снимают кепку, и, кажется, закрывают ей наши лица. Толпа чуть расступилась, и он воспользовался шансом, чтобы, наконец-то, сесть в машину. Он ещё не успел захлопнуть дверь, как водитель нажал на педаль газа, наверное, со всей силы. Мы молчали. Мне казалось, что вокруг нас не воздух, а свинец. Напряжение нарастало, мне становилось больнее. У меня не осталось сил для понимания, и я просто смотрела в одну точку. Всё вокруг начало темнеть, но я не переводила взгляд, мне хотелось прожечь дыру в водительском сидении, хоть как-то показать, насколько мне больно. Какого чёрта? Зачем было просить меня? Он не мог ответить что-нибудь и сесть в машину, не причинив мне страданий? Какого хрена он себе позволил? Это не должно было быть так, это должно было быть чем-то личным, а получилось очередной дурацкой сплетней для прессы. Он всё испортил, а я посодействовала, хоть и не хотела. Я закусила губу так сильно, что из неё пошла кровь. Я не выдержала:
— Какого чёрта?! - Он молчал, - Какого чёрта, я тебя спрашиваю?!
— Господи, что ты так завелась! Ничего же не произошло сверхъестественного.
— Да, ты прав. Но, блять, какого чёрта?! Зачем?! В этом отсутствует логика совершенно!
— Нет, логика есть: один поцелуй ничего не значит, и так они хотя бы отстанут от меня.
Злость, оцепенение, боль.
—Зачем было втягивать меня?! Если от тебя они отстанут, то ко мне только прикопаются!
—Ничего не начнётся. Я скажу, что это был просто поцелуй фанатки. – Мне уже было безумно неприятно, но последняя его фраза, произнесённая чуть тише, убила меня окончательно. - Ведь это он и был.
Я нервно сглотнула и повернулась к окну. Первой мыслью было наорать на него, но я была слишком вымотана и измучена, поэтому, рассмотрев красный значок знакомого мне метро, я сказала водителю по-русски: "Остановите машину".
Я бы просто не смогла там сидеть, терпеть всё это, просто не смогла бы. Он, я уверена, сначала не понял, что я намерена делать. Я понеслась со всех ног к метро, мне было на всё наплевать: на смотрящих на меня прохожих, на собирающиеся слёзы, на его выкрики моего имени и просьбы остановиться. Я бежала, пытаясь не упасть. Мимо меня проносились удивлённые лица людей, звук моих каблуков казались грохотом приближающейся лавины. У меня почти не оставалось сил, сердце бешено билось. Хотя я была уверена, что он уже не бежит за мной, я старалась делать всё как можно быстрее. Он сказал это из-за того, что я назвала его хорошим музыкантом, или по какой-то другой причине? Я судорожно ищу кошелёк. С первого раза у меня не получается приложить проездной нормально, и получается только со второго. Я, уже не бегом, но так же быстро, направляюсь к эскалатору. Я слышу свисток – кто-то перепрыгнул через турникет, без проездного. Я почти дохожу до эскалатора, но меня хватают за руку. Я вырываю руку, уверенная, что это он. Не успеваю я сообразить, как он притягивает меня к себе и целует. Он сделал это нежно, даже отчаянно, его рука обнимала меня за талию очень сильно и не давала вырваться. Я положила свою холодную руку ему на шею, он чуть вздрогнул. Тогда на несколько секунд я дала себе побыть счастливой, забыть унижение и боль. Мои руки были очень холодными, но внутри разливался жар. Мне казалось, что сейчас начнут взлетать искры, что я, наконец, могу перестать мучиться, что всё будет хорошо. Ничто не вечно. Мне снова вспомнились все его слова. Я разорвала поцелуй, и мне тут же стало ещё холоднее, ещё больнее. Я не смогла забыть и, посмотрев в его глаза, даже увидев в них боль, побежала к эскалатору. По моей щеке прокатилась слеза, а в горле стоял ком. Я спускалась безумно быстро, приводя всех людей в шок и толкая некоторых. Мои ноги болели, но мне хотелось уже поскорее добраться до дома. Я думала, что если я буду делать всё быстрее, Земля будет вращаться быстрее, быстрее пройдёт время, и я всё забуду. Я знала, что надо было остаться, не убегать, но я не смогла. Я знала, что он точно уже не идёт за мной, но лишь увеличила скорость. Двери почти закрылись, но я успела проскочить в вагон. Я обернулась и увидела его, стоящего перед закрытыми дверьми. Наши взгляды встретились в момент, когда поезд тронулся. Он не успел, один из лучших бегунов Англии не добежал, не смог. Я отвернулась и поспешила сесть в другую часть вагона, еле сдерживая слёзы. Как фанатка, я должна лишь слушать их песни, и они должны мне нравится. Я же фанатка и только.