Господин Никто
‘‘Все возможно, пока не сделан выбор.”
Проснувшийся немощным стариком Немо Никто (Джаред Лето) оказывается последним смертным в гротескном будущем. Все люди уже давно бессмертны и с удовольствием наблюдают за телешоу, где главная звезда – дряхлый и безумный старик Немо, доживающий свои последние дни. Накануне конца к нему приходит журналист, и Немой рассказывает ему свою историю перескакивая из одной жизни в другую, параллельную, несколько раз за рассказ успев умереть. Начинающийся как «странный» авторский фильм, к середине «Господин Никто» набирает воистину эпический ход. Ссылающийся на добрую половину классики, бельгиец Жако Ван Дормель (не снимавший кино больше десяти лет) поражает своим стремлением высказаться по всем самым неразрешимым вопросам мироздания. Отбросив внешнее, в том числе и надоевшего Лето, можно сказать, что «Господин Никто» больше похож на высказывание подростка, чем на мистическую исповедь. За совершенной формой (что, кстати, не сильно красит картину, учитывая смелый хронометраж) - понятная и простая история в духе Фоера, разбавленная, под стать времени, жестокостью. Что вовсе не делает ее примечательной – вторичность работы Дормеля объясняет и рекордный для бельгийского кино бюджет и главного героя, удивительно красивого для всех злоключений, которые с ним случатся.
Множество смысловых несостыковок можно списать на желание Дормеля высказаться обо всем и сразу – за что ругать бельгийца, конечно, лишнее. По большому счету, все это вопрос вкуса и пристрастий – беллетристика точно так же заслуживает внимания, как и большая литература, а псевдофилософские разговоры производят на кого-то воистину фантастический эффект. Молодежное кино (в западном смысле) уже давно пытается объясниться, что нечего стесняться быть умным и раз за разом выдвигает в герои ущербных и оскорбленных, забывая при этом уточнить, что правда в другом. Трогательная наивность «Господина Никто» накладывается то на нелепый разговор с богом, то на неудачное перевоплощение посредственного Лето – оттого к концу Дормель достигает соединения формы и содержания. Путаный рассказ главного героя ложится на размытую этически-эстетическую основу Дормеля. И то ли жизнь говно, то ли мир прекрасен.
‘‘Почему дым не возвращается в сигарету?
Почему молекулы разлетаются друг от друга?
Почему клякса не принимает снова четкую форму?
Потому что Вселенная стремится к распаду.
Это и есть принцип энтропии. ”
♪ Cаундтрэк ♪