"Голодные Игры"
Ну, вроде бы все. Собралась. Тут Цинна вытаскивает из кармана брошь — золотую сойку-пересмешницу. Я совсем забыла о ней.
— Откуда? — спрашиваю я.
— С одежды, в которой ты была в поезде, — отвечает Цинна. Теперь я вспоминаю, как сняла ее с маминого платья и приколола к зеленой рубашке. — Это талисман из твоего дистрикта?
Я киваю, и Цинна прикалывает мне брошь к блузке.
Все еще сжимая ладонь Цинны, я подхожу к металлическому диску и становлюсь на него.
— Помни, что сказал Хеймитч. Беги и ищи воду. А дальше по обстановке, — говорит он. Я киваю. — И запомни вот еще что. Мне нельзя делать ставки, но если бы я мог, то поставил бы на тебя.
— Правда? — шепчу я.
— Правда.
Цинна наклоняется и целует меня в лоб.
"И вспыхнет пламя"
Цинна достает из кармана золотую брошь с пересмешницей и прикалывает ее на костюм.
— Вчерашнее платье было великолепно, — произношу я.
Великолепно до безрассудства. И он это понимает.
— Вот я и подумал: тебе понравится, — отвечает он с натянутой улыбкой.
Мы садимся, как в прошлом году, и держимся за руки. А потом раздается голос, приказывающий мне готовиться к подъему. Стилист подводит меня к металлическому диску, аккуратно застегивает молнию под горло.
— Помни, девушка из огня, — шепчет он, — я и теперь готов на тебя поставить.
Потом наклоняется, быстро целует в лоб и отступает.