Я же всегда полагал что без очарования слова любовние наслаждения не заслуживают даже сего наименования, и невозможно представить себе нечего более нелепого, чем утехи с немой, даже если б она была прекрасна как сама богиня амазонок.
И все же я оставался холоден. какая же могла б ы ть на то причина?Возможно, из-за полнейшей натуральности ее поведения, совершенно без того обходительства и кокетства, при помощи коих женщин ы так легко соблазняют нас. Так, з на ч ит мы л ю бим т олько обман и искус с твенность ! А может для возбуждения нам нужно не более чем угадывать все прелести под покровом притворного стыда? Но, тогда лицо остающееся открытым, должно бы являться самой незначительной частью, а на самом деле оно играет первейшую роль. Почему именно лицо заставляет нас влюбляться? Каким образом только по красоте лица мы судим о женщине и прощаем ей, если сокрытие от глаза части тела не гармонируют с ее прелестным лицом? Разве не боле естественно закрывать лицо и обнажать все остальное?
Ибо каждый боиться, сказав – ето невозможно, прослыть безумцем