Это море в марте вкусней мартини.

Чайки в раме неба, и мы в картине,

Снятой Пьером Паоло Пазолини.

Я не Мартин Иден, но кто докажет,

Если солнце – в море, а рама – в саже.

Мы одни с тобою в пустом пейзаже.

Полдень катит волны на берег адский,

Воскрешая жизнь, как считал Вернадский.

Дикий пляж расстелен, как плед шотландский.

А у моря голос конкретно бычий.

Так бывает ранней весной обычно,

Если акт любви перешёл в обычай.

Если б знали вы, как мы тут кончаем,

Обжигая горло горячим чаем –

С лунной долькой марта, под крики чаек!

О, как горько плачут земные птицы

Над любым кусочком небесной пиццы.

Мы и после смерти им будем сниться.

Мы и сами птицами раньше были,

Только вы об этом забыли или…

Нас ещё при Чехове здесь убили.

Не кричи по ихнему, что за глюки

На краю отлива, в краю разлуки.

На фига нам нужен их шестирукий.

На хрена нам русские отморозки,

К нам летает дымом из папироски

Шестикрылый наш Серафим Саровский.

Это море в марте, как в мармеладе.

Где-то рядом рай на змеином яде.

Где я только не был, а вот в Гренаде…