Чтобы влюбиться по-настоящему, я слишком пресыщен; чтобы оставаться равнодушным – слишком чувствителен…

Кроме разве что убежавшего из кастрюльки молока, мало найдется на земле зрелищ более жалких, чем я. Я, наверно, самый грустный человек, которого я встречал на своем веку. Мне надоело доказывать, что у меня добрая и глубокая душа, вот я и строю из себя злюку и верхогляда, нарочно демонстрирую буйный, а то и грубоватый нрав.