Человек, который пел без конца и который у меня в голове танцевал, человечек юности с сердцем проказника вдруг шнурок на ботинке своем порвал, - и тогда все постройки фанерного праздника неожиданно рухнули. Кончился бал. И в молчании этого праздника я счастливый голос твой услыхал: отчаянный, ломкий, похожий на голос ребенка, издалека он меня призывал; и руку я к сердцу прижал, где дрожали в отзвуках эха семь зеркальных обрызганных кровью осколков твоего далекого звездного смеха.