Попробуй. И ты почувствуешь привкус греха.
— Тебе сегодня ночью кто-нибудь расплетет волосы или сделать попрочней?
— Не расплетет, потому что находится далеко и даже не знает, как мне этого хочется. Но делай так, как будто он расплетет.
Ты подарил мне нечто, чему трудно даже подобрать название. Расшевелил во мне что-то, о существовании чего я даже не подозревала. Ты — часть моей жизни. И всегда будешь ею. Всегда.
Уже с первого дня разговоры с ним были подобны переживаниям, которые не забываются.
Она знает его всего тридцать минут, а уже поймала себя на том, что ревнует его к какой-то женщине.
Я не сказала ему, что люблю пурпурные розы. Для меня это слишком личное.
Его родители — наилучшее доказательство, что разделение на немцев и поляков всего лишь результат сговора историков, которым удалось убедить целые народы.
Иногда ему казалось, будто он слышит, как она закрывает глаза.
Каждая, кто проходит мимо тебя, хотя бы могла остановиться, совершает ошибку. И даже не представляет какую.
Я ненавидел утра. Они напоминали мне, что у ночи бывает конец и что нужно вновь как-то справляться со своими мыслями.
И с каждым словом, с каждой фразой он делался ей все ближе. Она никак не могла вспомнить, чем заполняла время в этом кабинете, прежде чем отыскала его.
А возможно, ей хочется наконец рассказать кому-то о себе и быть уверенной, что этот кто-то хочет выслушать ее и у него есть на это время?
Только бы он был, только бы захотел быть, только бы не исчез.
Он наивно думал, что я не замечала его уходов. А я даже наносекунды, проведенные без него, замечала.
Я пьяная. Но от вина только самую малость. А больше всего от воспоминаний. Спасибо тебе за то, что ты есть. И за то, что я могу быть.
Необыкновенное ощущение. Обычный лист, на котором могло бы быть пятно от пролитого вина или отпечаток губ на другой стороне. Интернет этого не заменит.
Я так тебя люблю, что даже не могу себе представить завтра без тебя…
Он с закрытыми глазами бежал за ней по темному лабиринту университетских коридоров и думал, что первое, что он сделает, это закурит. Глубоко затянется. Прикроет глаза и подумает, как было чудесно.
Сейчас даже fuck значит не то, что значило когда-то. И по правде сказать, что жаль…
Вот так ребенок наивно верит, что если он закрыл глаза, то вокруг вовсе даже не темно.
Он плакал и пил, и чем больше пил, тем больше плакал.
Налить тебе еще? Но пить придется безо льда. Он растаял. Полностью. В точности как я…
Я хотела знать о женщинах из твоего прошлого совсем немножко. Самую малость. Всего лишь что они существовали, что у них были такие-то глаза, такие-то волосы, такие-то биографии и что они все в прошлом. Главным образом я хотела знать, что они окончательно и бесповоротно в прошлом.
Для того, чтобы ощущать присутствие женщины в доме, вовсе не нужно наличие зубной щетки в ванной комнате.
Виски, новая прическа, звезды на небе. Блаженство…
Кроме его ухаживаний и интереса к ней, а также того, что у нее закружилась голова, ничто их не связывало. Но он вполне мог не знать о том, что у нее закружилась голова…
Если бы она уходила от меня медленно, шаг за шагом, если бы отламывала от сердца по кусочку, было бы гораздо легче.
Сейчас я всецело благодарна миру за то, что он существует, и за то, что я существую в нем.
Я люблю тебя. Очень. А еще больше я радуюсь, что могу тебя любить.
— Что ты делаешь, чтобы почувствовать себя секси?
— Я надеваю обтягивающее платье и не надеваю трусики.
Это ведь он открыл ей, что в Интернете все «на расстоянии вытянутой руки»
Блюз соткан из печали. Так тебе скажет любой негр в Новом Орлеане.
Ему давно уже не приходилось отрываться от чтения газеты, чтобы думать о женщине.
Когда будешь проходить мимо, сбавь чуть-чуть скорость. Я буду стоять там и ждать тебя.
Куда больше любви он обнаруживает во внезапном потоке энергии между зрачками.
В Нью-Йорке так же, как и на Новой Гвинее, люди цепенеют от страха перед одиночеством и покинутостью. Известно ли тебе, что по одному из древнейших индийских мифов Создатель вызвал мир из небытия только лишь потому, что чувствовал себя одиноким? Известно ли тебе также, что американские учебники психиатрии квалифицируют отшельничество как форму психического растройства?
Ты был всегда. Просто пришел с улицы, и так стало. Ты был всегда, с тех пор как я люблю тебя. Но и прежде тоже. Потому что никакого «прежде» до тебя не было.
А ведь я могла бы вместе с ним копать колодец, если бы оказалось, что там, куда он меня привез, еще нет воды.
В последнее время то, что она принадлежала не только ему, доводило его до безумия. А ведь совсем еще недавно он был убежден, что его ничуть не трогает то, что каждый вечер она ложится в постель с другим мужчиной. Ему казалось, что этот человек, овладевающий ею, как только у него возникает желание, является как бы фрагментом ее биографии, которая сложилась, когда его, Якуба, в ее жизни еще не было. Просто мужчина этот появился у нее до гигантского метеорита, которым является, разумеется, он, Якуб.
И он верил, что мужчина этот вскоре исчезнет. Как динозавр.
Он даже не представлял, каким безмерным бременем может стать невысказанная благодарность.
Духи уже давно оказывали на него особое воздействие. Они как сообщение, которое некто хочет передать. И тут никакой язык не нужен. Можно быть глухонемым, можно принадлежать к другой цивилизации, но сообщение ты всё равно поймёшь. В духах есть некий иррациональный, таинственный элемент.
Знаешь, я всегда немножечко скучала по тебе, даже когда ты был рядом со мной. Скучала как бы чуть-чуть про запас. Чтобы потом, когда ты пойдешь домой, не так сильно скучать. Но это все равно не помогало.